Сара Вуд: Игры с поцелуями

— Изнасиловать меня! — выдохнула Миранда, произнеся, наконец, эти страшные слова.

Они повисли в воздухе, отравляя атмосферу своим зловещим смыслом. Ни один из них не может избежать последствий этого ужасного проявления злобы или сделать вид, что его никогда не было. Миранда крепко сжала веки, чувствуя, как ее одолевает тошнота. Только подумать, что те грязные руки касались ее, и он прижимался к ней своим телом…

И это мерзкое семя она носит в себе! Ведь она мечтала о ребенке от Данте, о братике или сестричке для Карло… Господи! Что ей делать?

— Таким был его план. Но он провалился, — проговорил, задыхаясь, Данте. — Тебе это, конечно, известно.

— Что известно? — пробормотала Миранда, погрузившись в бездну отчаяния.

— Он не успел сделать то, что намеревался, — сквозь зубы пояснил Данте. — Я уверен в этом. Я знаю, что Гвидо лжец, но он понял, что должен сказать мне абсолютную правду. — Данте презрительно скривил губы. — Возможно, потому что я наступил ему на горло и потребовал, чтобы он рассказал все. По его словам, он впал в панику, когда понял, что я нахожусь рядом с домом. Ему едва хватило времени, чтобы кое-как одеться. Я знаю, что он не лжет, потому что его переполняла злоба от того, что его постигла неудача. Он не осквернил тебя, Миранда.

— Я… я не знала этого! — с трудом проговорила она.

— Подумай. Попытайся вспомнить, что ты чувствовала потом.

Наступила долгая пауза. Ей не хотелось возвращаться в прошлое, но она заставила себя.

— Меня… тошнило. Все тело болело, — в конце концов, сказала она, слыша тяжелые удары своего сердца.

— Кошмар. Вспомни его. На чем он обрывается? — мягко спросил Данте.

Закрыв глаза, Миранда восстановила в памяти события того страшного вечера. Гвидо… он лежит на ней… полуодетый, без брюк; хватает ее и одновременно пытается стянуть с себя трусы… Она поежилась, как будто вновь почувствовав его прикосновение. И открыла глаза.

Дыхание с шумом вырвалось у нее из груди.

— Теперь я вспомнила. Он протянул руку к телефону…, разговаривал, пытаясь… — она закусила губу и залилась краской, — снять трусы. И внезапно он откатился в сторону! — воскликнула Миранда, вся дрожа. — О Господи! Я думаю, что он говорит правду. А если это так…

— Я уверен в этом.

Это чудесная новость. Почему же Данте не обнимает ее? Печаль затуманила глаза Миранды. Ведь это радостный момент. Но вместо этого она с ужасом поняла, что Данте не нужна жена, с которой его брат сорвал одежду, и чье тело осквернено прикосновением его рук. Их отношения отравлены, и, как он сказал ранее, их брак разрушен. Ничто не может восстановить его. Итак, в конечном счете, она все-таки потеряла Данте.

Силы оставили ее. Преодолевая отчаяние, Миранда старалась сохранить достоинство. В глубине души ей хотелось бурно излить свое горе, но это не принесло бы пользы. Данте настроен против нее, и, к сожалению, проявлять свои чувства неразумно. Ты любишь или не любишь, и его любовь оказалась недостаточно сильной, чтобы заставить его преодолеть отвращение и душевную травму.

Она должна быть мужественной. Ей предстоит заняться практическими вещами. Помочь Лиззи выздороветь и вернуться в Англию, например. Миранда побледнела. Ей нужно начать укладывать вещи, прощаться… Она почувствовала, как горячие слезы жгут ей глаза и яростно смахнула их длинными ресницами.

— Миранда, — страдальческим шепотом произнес Данте, — я очень переживаю. Я искренне прошу прощения у тебя и Лиззи. — Он отвернулся и опустил голову. — Моя семья унизила ваше достоинство, — пробормотал Данте. — Женщин надо лелеять и защищать, а вы с Лиззи подверглись самому отвратительному нападению — и оба раза под моей крышей. Я несу личную ответственность и никогда не забуду этого. До конца дней я буду думать об этом. Я понимаю, как ты должна ненавидеть меня за то, что я причинил тебе так много душевной боли и горя. За то, что не верил и не доверял тебе. Я могу лишь просить прощения, но я знаю, что этого недостаточно. Я никогда не смогу ничего изменить. Все, что в моих силах, — это принять меры, чтобы о тебе заботились, и ты ни в чем бы не нуждалась. Это не много. Жаль, что я не могу повернуть время вспять. Избавиться от глупой семейной гордости. Открыть глаза на недостатки брата. Но теперь слишком поздно. Я знаю это. Слишком многое произошло, и между нами никогда не будет прежних отношений. Все кончено. Я сознаю это. Я не глупец.

— О Данте! — ласково прошептала Миранда, и он вздрогнул, как будто она поразила его в самое сердце. — Данте, — повторила Миранда, произнося его имя со всей любовью, на которую она была способна.