Сара Вуд - Игры с поцелуями

— Ты сошел с ума! Откуда у тебя такие мысли?

— От Лиззи. Это ее собственные слова!

Миранда оцепенела, с ужасом глядя на Данте. Шофер! Он передал ему болтовню Лиззи…

— Данте! — задыхаясь, проговорила она. — Я …

— Послушай меня! — он встряхнул ее. — Я прибегаю к отчаянному средству, неужели ты не понимаешь? Делая это, я рискую всем! Ты — как шальная пуля, одному Богу известно, какой вред ты можешь причинить моему сыну! Но мне приходится идти на риск, потому что он тоскует по тебе.

— Какой риск? Если ты не позволишь мне забрать Карло домой, то для чего ты привез меня сюда? Это какой-то кошмар! — простонала она, беспомощно подняв на него глаза. — Я уже давно оставила попытки понять тебя!

— А я — тебя, — пробормотал он. Сжатые губы придали его лицу жестокое выражение. — Слушай внимательно. Ты нужна Карло, — холодным тоном сказал он.

— По крайней мере, мы согласны хотя бы в одном, Ї резко откликнулась она.

— Поэтому, — продолжал Данте, как будто не слыша ее, — я решил, что ты будешь жить здесь.

Миранда в изумлении открыла рот, глядя на него широко раскрытыми глазами. Прошло несколько секунд, прежде чем к ней вернулся дар речи.

— Что!

— У тебя будет свободный доступ к Карло, — не обратив внимания на ее восклицание, сказал Данте.

— Ты… ты позволишь мне забрать его? — задыхаясь, спросила она, и ее лицо просияло.

— Нет.

Миранда беспомощно поникла в кресле, чувствуя себя так, будто он вылил на нее ведро ледяной воды. Она провела по волосам трясущейся рукой.

— Тогда что? Мое терпение иссякло. Если ты не скажешь мне, что ты предлагаешь, — скрипнув зубами, сказала она, — я начну швырять в тебя все, что попадет мне под руку. — Угрожающе глядя на него, Миранда схватила со стола тяжелую статуэтку из слоновой кости. — Начну с нее!

— Я пытаюсь сказать тебе, — резко возразил Данте. — Мне не так легко сделать это…

— Ты думаешь, что меня волнует это? — бросила она.

Его лицо приобрело отталкивающее выражение.

— Нет, — тихо сказал он, — не думаю. Но, по крайней мере, это сделает твою роль менее трудной. Ты сможешь рассматривать это как деловое предложение.

— Ч-что?!

— Мы будем коллегами, как когда-то. В то время у нас хорошо получалось…

— Я была твоим секретарем! — Миранда была озадачена. — Ты этого хочешь? Я должна работать на тебя?

— Не совсем так. Ни тебе, ни мне не захочется вновь пережить ту напряженную атмосферу. Я — в этом кресле, диктую тебе письма, ты — сидишь там…

Его возражение, произнесенное хриплым голосом, внезапно прервалось. Но оно напомнило ей о незабываемых днях, когда она влюбилась в Данте, о его взгляде, от которого у нее подгибались ноги, и рассеивалось внимание. Он был вынужден подходить к ней и просматривать стенографические записи. Одной рукой Данте опирался на спинку ее стула, и его теплое дыхание шевелило волосы у нее на затылке.

Миранда попыталась справиться с комом, вставшим у нее в горле, и заерзала в кресле, потому что жаркое пламя объяло низ ее живота.

Данте принимал суровый, неприступный вид, он строго поджимал губы, как будто ему не нравилось притворяться, что он влюблен в свою секретаршу.

Но для нее это были минуты исступленного восторга. Острого возбуждения. Трепетного волнения, когда она смотрела на него — сдержанного и собранного на деловых встречах — помня, что несколько минут назад они занимались любовью на его столе…

— Тогда что? — неуверенно спросила она, испытывая боль, которую причинили ей мучительные воспоминания о невероятном наслаждении, ушедших в прошлое дней.

Данте не спешил с ответом. Его грудь несколько раз поднялась и опустилась, прежде чем он был готов ответить на ее вопрос. К этому моменту, Миранда возненавидела его.

— Я предлагаю, — сухо сказал Данте, — чтобы ты жила в этом доме. Я хочу, чтобы люди думали, что мы обычные муж и жена…

— Это невозможно, потому что мы с тобой на ножах, — колко возразила Миранда.

— Никто не узнает об этом. Не должен узнать. Все будет выглядеть так, будто у нас хорошие отношения. Ради сына, на публике, мы будем вежливы и обходительны друг с другом. Мы будем вместе появляться в свете. Нет необходимости создавать впечатление, что между нами чувственное влечение — для меня это уже слишком, — с ехидством сказал Данте, Ї но мы будем делать вид…

— Ты, должно быть, шутишь! — ахнула Миранда.

— Я абсолютно серьезен. Мы не будем пререкаться, отпускать язвительные и двусмысленные замечания в присутствии Карло или других людей.