Энн Хампсон - Жена за один пенни

— Мне кажется, — прервала она продолжительное молчание, — что бы я ни сделала, я все равно останусь в проигрыше.

— Благодарю, — ехидно ответил Нигель и откинулся на спинку стула.

— Вы отлично знаете, что я не хочу выходить за вас замуж, — сказала она, — поэтому сейчас неуместно придираться к словам.

— Нам лучше вести беседу в дружеском тоне, — посоветовал он, — иначе мы далеко зайдем.

Лиз странно посмотрела на него.

— Вы говорите так, словно и в самом деле хотите на мне жениться, — сказала она наконец.

— Должно быть, я ненароком ввел вас в заблуждение, — спокойно возразил Нигель, и ее щеки вспыхнули.

— Я желаю приобрести жену не более, чем вы мужа, но так же, как и вам, мне ненавистна мысль, что все эти деньги уплывут от меня.

Он замолчал, а Лиз вновь ощутила ту звенящую дрожь в спине. Сначала он говорил, что не хранит все яйца в одной корзине и его не беспокоит потеря этих денег. А сейчас старается убедить ее выйти за него замуж, ибо ему ненавистна мысль, что деньги уплывут от… Нет ли у этого человека других причин добиваться их свадьбы? Подумав об этом, Лиз внезапно насторожилась. Он был наполовину грек, а греки, как известно, самая любвеобильная нация в мире… Этот поцелуй… это примитивное, дикое желание…

Но она-то достаточно собой владеет. Он не сможет заставить ее участвовать в этом без ее согласия… или сможет? У него железные объятия, это нельзя сбрасывать со счетов.

— Никто из нас не будет вмешиваться в дела другого, — сказал Нигель, словно прочитав ее мысли. — Мы будем жить в одном доме и проявлять дружелюбие, когда будут приходить мои друзья. В другое время каждый идет своей дорогой.

Он замолчал, ожидая, что она возразит, но Лиз тоже молчала, опустив глаза. Она все еще была озадачена чем-то, чему не могла придумать название. Он казался довольно искренним, и все же…

— Мне кажется, это разумный путь, — продолжал Нигель. — Единственный путь, если мы не хотим потерять наши деньги.

Он взглянул ей прямо в глаза, и Лиз отбросила сомнения. Нет, у него не больше желания жениться на ней, чем у нее выходить за него замуж, и, как он сказал, это единственный разумный путь.

— Я всегда клялась, что не расстанусь со своей свободой, — сказала она, глубоко вдохнув.

Нигель засмеялся, и Лиз с удивлением посмотрела на него. Как изменилось его лицо!

— Странно, я тоже. У нас были великолепные планы… Но никто из нас не мог предвидеть, какие трудности соорудит жизнь на нашем пути. — Он помолчал, потом спросил, весело подняв брови: — Будем считать, что мы помолвлены?

Лиз отказалась дать немедленный ответ.

— Мне надо все хорошо обдумать, — сказала она.

Но когда Лиз посмотрела в эти серо-зеленые глаза, ее охватило тяжелое предчувствие, что этот смуглый бог с языческого Парнаса сыграет не последнюю роль в ее будущей жизни.

Они миновали Афины и уже долго ехали вдоль винно-темного моря, когда в туманной дали появился в великолепном многоцветии остров Эгина.

— Ты раньше бывала в Греции?

Нигель говорил, как обычно растягивая слова, и это начинало действовать его жене на нервы. Ей казалось, что таким образом он подчеркивает свое безразличие к ней.

— Лишь однажды, в Афинах.

Ее тон был холоден и не предполагал продолжения разговора. Снова наступило долгое молчание. Нигель сосредоточенно вел машину, а Лиз обуяла дикая злоба на своего прадеда и его причуды.

Неужели ей придется провести бок о бок с этим мужчиной всю жизнь? Ее свобода ограничена, и не по ее вине!

Она пыталась успокоиться, говоря себе, что будет периодически посещать свой дом в Англии. Но быстрый взгляд на словно высеченный из камня профиль мужа вновь всколыхнул ее мысли. Как это будет утомительно… О, как ужасно утомительно будет все время находиться рядом с этим человеком! Она вцепилась руками в колени и застыла, пока на крутом подъеме, ведущим в страну Парнаса, Нигель не сказал ей:

— Что с тобой? Расслабься, ради Бога. Я не привык ездить, когда рядом со мной кусок льда. — Он все так же растягивал слова, и легкий акцент придавал им особую выразительность.

Лиз взглянула на его смуглый профиль и покраснела.

— В нашем контракте ничего не говорится о том, что я должна развлекать тебя!

— Развлекать? — В его серо-зеленых глазах заиграла насмешка. — Сомневаюсь, что с тобой можно хоть чем-нибудь развлечься.

Ее глаза широко раскрылись, и в них вспыхнули гневные огоньки. От этого искусного намека Лиз покраснела еще больше.