Энн Хампсон - Жена за один пенни

Лиз взглянула на Нигеля, который довольно улыбался. Это сильно ее озадачило.

— Этот номер не пройдет, — отчеканила она. — Мы должны подумать, как одолеть этих двух полоумных кретинов.

Глаза Нигеля вновь устремились на нее.

— Вам никогда не приходило в голову, что вы могли бы пойти работать? — мягко поинтересовался он.

— Наше проклятое наследство не достанется Обществу, — решительно продолжа Лиз, игнорируя его вопрос.

— Я согласен, что это будет ужасная потеря.

Нигель оглядел по очереди всех членов семейства, находящихся в комнате.

— Может, кто-нибудь другой послужит нашим целям… — Его взгляд остановился на тете Роуз. — У меня где-то есть дядя, который не прочь рассмотреть вопрос о женитьбе. Он не получает пенсию, и мог бы за небольшое вознаграждение сделать это одолжение. Мадам, вы согласны еще раз выйти замуж?

— Еще раз? — Роуз взглянула на него, и ее маленькое, округлое, девственное тело выпрямилось. — Я никогда не была замужем, молодой человек, и у меня еще хватает ума, чтобы в шестьдесят один год не впутываться в такие дела.

— Правда?

Изумленный взгляд Нигеля скользнул на дядю Оливера.

— А как вы? У меня есть тетя…

— Ну и держите ее при себе, — прервал его старик.

— У меня было четыре жены, и последняя из них отвадила меня от женитьбы на всю оставшуюся жизнь. Нет уж, друг мой, на меня можете не рассчитывать.

Лиз с интересом рассматривала лицо Нигеля. Он выглядел грозным и смуглым, как языческий бог, воскресший из мглы греческой истории. Странно, но она без всякой причины вдруг вновь ощутила звенящую дрожь в спине.

— Ну а бабушка? — медленно спросил он, отворачиваясь от Лиз.

Ее глаза сверкнули. Лицо Нигеля было непроницаемым, но она была уверена, что он с трудом сдерживает смех.

— Это прабабушка, — услужливо подсказала Вивьен, и Нигель тотчас поправился.

— Простите… прабабушка. Как она на это смотрит?

Лиз поджала губы.

— Ей девяносто один! — выпалила Вивьен.

— Девяносто один? Неужели? — Он с сожалением пожал плечами. — Тогда, боюсь, ей уже немножко поздно.

Он перевел взгляд на Вивьен, а затем вдруг посмотрел на ее сестру. Какое-то странное выражение было в его глазах.

— Что вы сказали? — Прабабушка уставилась на Нигеля. — Вивьен, объясни мне, что происходит. Я отвлеклась, и к тому же мой слух уже не тот, что раньше. Что он сказал? Сейчас же ответь мне!

— Он сказал, что уже немножко поздно, — не подумав громко повторила Вивьен.

— Что? — Исхудалой рукой старуха отогнула исчерченное малиновыми прожилками ухо. — Говори, девочка, говори!

— Он сказал, что вам уже немножко поздно! — прокричал дядя Оливер.

— Поздно? — Старуха вопросительно посмотрела на Нигеля. — Что поздно?

— Хватит валять дурака, — прервала их Лиз. — Сейчас не время для шуток.

В комнате воцарилась тишина. Было слышно лишь тихое, противное сопение, издаваемое время от времени тетей Роуз, когда она вспоминала предложение Нигеля выйти замуж за его дядю.

Нигель направился к дивану и сел. Лиз сидела на другом конце; между ними было достаточно места, но она видела его боковым зрением. В лучах заходящего солнца его лицо казалось почти сатанинским. Она вспомнила про поцелуй и содрогнулась. Нигель повернулся к ней. Лицо его было бесстрастно.

— По видимому, остался только один выход из этого положения, — спокойно произнес он.

Дядя Оливер и тетя Роуз в ожидании вытянулись на своих стульях.

— Вы что-то придумали? — спросил старик, воодушевляясь.

Глаза Лиз широко раскрылись.

— Да. — Нигель лениво растягивал слова. — Но боюсь, моя идея не понравится молодой леди, которую это касается.

— Может быть, объясните немного подробнее? — выдержав паузу, спросила Лиз.

Нигель стряхнул с рукава пылинку.

— Идея состоит в том, — пробормотал он, — чтобы пожениться нам с вами.

В комнате наступила такая глубокая тишина, что позвякивание прабабушкиных спиц казалось ударами молота о наковальню.

Первой оправилась Вивьен:

— Лиз никогда не выйдет замуж, она не создана для этого.

— Она всегда говорила, что не вынесет ограничений, которые накладывает замужество, — добавил дядя Оливер. — Кроме того, она не любит мужчин, считая их эгоистичными, мелочными и слишком проникнутыми сознанием собственной значимости.

— Убежденная старая дева, — печально покачала головой тетя Роуз. — Я думала, вы действительно нашли выход, но нет смысла связывать его с Лиз.

— Что происходит, а? — Прабабушка посмотрела сквозь очки. — Говорите громче, я хочу участвовать в разговоре. Лиз, что ты сказала?