Кара Уилсон - Дар любви

— Пожалуйста, мадемуазель. Кстати, рядом с камином в гостиной имеется звонок. Еще один есть в детской. Звоните в любое время дня и ночи. Кто-нибудь обязательно поднимется.

— В данный момент меня волнуют только две вещи. Во-первых, вы не могли бы принести из гостиной пакет с пеленками? Иначе мне придется лезть в чемодан Хельги за чистым бельем. А во-вторых, прошу называть меня Уллой.

— Не уверена, что месье это одобрит. — Ирен наполнила теплой водой ванночку, поставила рядом корзину с Детскими лосьонами, мылом и губкой, прошла в гостиную и вернулась с пакетом. — Прислуга должна была называть его бывшую жену мадам Вальдонне, хотя та была шведкой, как и вы, и не любила церемоний.

— Месье Вальдонне тут ни при чем. Я не его жена.

— И очень жаль. По крайней мере, у вас есть голова на плечах. В отличие от нее. — Ирен вздохнула и посмотрела на часы. — Похоже, я сболтнула лишнего… Если вам больше ничего не нужно, то я пойду вниз. Уже почти девять. Когда подать ужин?

— Наверно, в десять. Надеюсь, к тому времени Хельга уснет и у меня появится возможность принять душ.

Стук в дверь раздался, когда Улла сушила волосы. Она завязала пояс халатика и заторопилась к двери, ожидая увидеть Ирен или кого-нибудь из прислуги.

Однако это оказался Поль. Он держал в руках поднос и улыбался. Улыбка хозяина встревожила Уллу больше, чем его приход. В ней не было ничего дружеского. По спине Уллы побежали мурашки.

Он тоже принял душ и переоделся. На Поле были узкие черные брюки и белая шелковая рубашка с отложным воротником. Его пышные черные волосы, еще слегка влажные, падали на шею, бронзовая кожа подчеркивала белизну зубов.

«Будь осторожна. Он — настоящая акула».

О да, Юлия, очень точное описание! — подумала Улла, чувствуя, что тонет в его голубых глазах. Похоже, акула была страшно голодная.

Не догадываясь о ее мыслях, Поль вошел в комнату и поставил поднос на кофейный столик.

— Не знаю, как вы, мадемуазель, — сказал он, снимая крахмальную салфетку, которой была накрыта еда, — а я умираю с голоду. Здесь салат с пресноводными раками, теплые булочки, инжир, виноград, немного сыра, миндальные пирожные… — Он взял за горлышко бутылку, стоявшую в ведерке со льдом. — И прекрасное белое вино.

Улла заставила себя очнуться, подошла к столику и начала рассматривать хрусталь, фарфор и серебро, окружавшие блюда.

— Почему всего по два?

— Простите?

— Не притворяйтесь, будто вы ничего не заметили. Тут два столовых прибора, два бокала, две…

Он поднял брови.

— Вы не пьете вино?

— Пью, — лаконично ответила Улла.

— Вот и прекрасно. Значит, у нас есть что-то общее, кроме заботы о моей дочери. — Он до половины наполнил бокалы золотистой жидкостью и протянул один из них ей. — Кстати, как малышка? Быстро уснула?

— Да. Она устала… — Улла сделала паузу, смерила его сердитым взглядом и добавила: — И я тоже.

— Ничего удивительного.

— Вот именно. Надеюсь, вы понимаете, что сейчас мне не до гостей.

— Я не гость, мадемуазель. Я ваш хозяин.

Улла с досадой вздохнула.

— Я прекрасно это знаю. Но я не одета…

Поль беспечно махнул рукой.

— Это не имеет значения.

Возможно, для него это и не имело значения, но Улла, на которой не было ничего, кроме ночной рубашки и хлопкового халатика, чувствовала себя неуютно.

— Тогда чем обязана? Едва ли вы пришли сюда только для того, чтобы составить мне компанию.

— Нам нужно поговорить.

— Сейчас? — Она красноречиво посмотрела на настольные часы. — А до завтра подождать нельзя? Я действительно очень устала.

— Но вы просили принести вам закусить, не так ли?

— Вы прекрасно знаете, что просила. — Она жестом показала на роскошный ужин. — Но разве это называется «закусить»?

— Тем не менее стол накрыт. Вы будете есть?

— Конечно! Иначе зачем было затруднять вашу прислугу?

— Поскольку я тоже собирался поесть, почему бы нам не сделать это вместе? А заодно и поближе познакомиться.

Отступать он явно не собирался. Это не в его стиле. В его словах, с виду непринужденных, таилась такая угроза, что у Уллы перехватило дыхание. Этот высокий, сильный мужчина пугает ее. Он прекрасно знает это.

Улла его гостья не по своей воле, а по просьбе матери его дочери. И это дает ей некоторые права. Но она слишком устала, чтобы вступать в открытый бой.

— Как хотите, — пробормотала она, села на край дивана и одернула халатик, пытаясь прикрыть колени.

Но Полю было наплевать на ее нелюбезный тон, он стремится к победе.