Дианна Тэлкот - Тэлкот Обманчивое сходство

Джек поймал ее за локоть и повернул к себе, когда она остановилась набрать воздуха.

- Не говори так, Эбби, - сказал он неожиданно серьезно, - потому что я пытаюсь сделать то же самое. Я хочу думать, что возвращение домой возможно.

Вернуться обратно в дом было самым трудным. Раньше Эбби никогда так не взрывалась. Даже если для этого имеются основания, выходить из себя глупо.

Отец все еще сидел на стуле, сплетя пальцы и глядя на трещины в стене. Эбби двинулась прямо к нему, неожиданно подумав, что всего несколько месяцев назад считала, что останется в этом доме навсегда. Теперь все здесь словно переменилось - стало чужим и не трогало ее чувств.

- Как скоро она приедет?

- Через десять дней, - ответил отец.

- Знаешь, если бы она приехала в гости.., сначала...

- Абигайль, мы с твоей мамой потеряли слишком многое в жизни. Ей необходимо почувствовать, что она наконец дома. Мне нужно почувствовать, что у меня есть жена.

- Я понимаю.

- Знаешь, милая, ты, должно быть, не помнишь, но она была замечательной поварихой. И я мечтаю снова попробовать ее стряпню. Я хочу, чтобы она придала очарование этому дому. У нее всегда был особый вкус. Какая-нибудь тесьма на подушке - и наше скромное жилище выглядело дворцом. Пусть она все это делает и тогда быстрее придет в себя.

Эбби не могла подобрать слов для подходящего ответа.

- А она сумеет вести хозяйство? - Голос выдавал ее подавленность.

- О да. Не беспокойся об этом. Она присмотрит за всем.

- Тогда.., значит, я тебе больше не нужна, так?

- Деточка, ты можешь делать все, что тебе хочется. Займись по-настоящему бизнесом или чем другим. Делай, что тебе нравится, и получи наконец хоть немного удовольствия от жизни.

Странное ощущение возникло у нее в груди, холодом растекаясь по всему телу. Что ж, пожалуй, пришло время затронуть тему, так пугавшую ее.

- Я.., мы с Джеком как-то прикидывали, может, стоит переехать в город?

- Если тебе этого хочется, тогда переезжай. Я понимаю.

- Ну, я... - Весь привычный мир, где и у нее было свое уютное местечко, рушился. На пороге тридцатилетия она оказалась ненужной даже отцу. Никого не заботило, куда она пойдет и что сделает. Она осталась на обочине, зря пожертвовав своей молодостью. Эбби ощущала себя громадным пустым местом. Значит, решено, - произнесла она с напускным спокойствием, - я перееду немедленно. Так будет лучше для всех.

Эбби складывала вещи медленно, тщательно. Одеждой она занялась сама, попросив отца не беспокоиться. Вначале она складывала ее прямо на пол, и новенькие красивые наряды выглядели кучей ветоши, заброшенной в пустующее помещение.

Эбби еще раз огляделась. Картина не впечатляла. Голые стены, окна без занавесей, старые, рассохшиеся полы с накопившейся за десятки лет грязью, облупившийся потолок.

Сев прямо на пол и положив голову на колени, Эбби предалась отчаянию.

- Господи, - шептала она, - как же мне вынести это?

Ее жизнь превратилась в кавардак, и Эбби обвиняла в этом отца. Он позволил своим детям вырасти в убеждении, что мать их бросила. Он пожертвовал всем, чтобы защитить женщину, по всей видимости холодную и жестокую.

Потрясение сделало Эбби чрезмерно чувствительной, и это отразилось даже на отношениях с Джеком. Этим утром их разговор перемежался неловкими паузами. Она даже подумала, что Джек уже сыт по горло ее проблемами. Эбби его не винила. Надо быть святым, чтобы стерпеть такую нервотрепку.

Мокрым ноябрьским утром, за три дня до приезда матери, Эбби мрачно созерцала мебель, погруженную в грузовик, - каркас старинной кровати, матрас для нее и старую металлическую тумбу. Когда-то Эбби выкрасила ее в безумные желто-оранжево-зеленые цвета, но теперь она отливала благородным оттенком старой бронзы.

- Сюда, Эбби, придержи этот край, - пропыхтел отец, приподнимая гардероб. - Мы его привяжем, чтобы не поцарапать на повороте.

Эбби медленно подчинилась.

- Ты уверена, что не хочешь взять тот кухонный шкаф?

- Нет, папа. Достаточно.

- С ним не будет трудностей при перевозке. Я знаю, ты его любишь.

- Все в порядке.

- Поставишь его в кухню, и о полках для посуды можно не беспокоиться.

Эбби оглядела жалкую горку вещей, переезжающих вместе с ней. Трюмо, многократно реставрированное; фанерованный гардероб; старый стул, обитый сливового цвета бархатом; а еще семнадцать коробок из-под хлопьев, набитых всякой мелочью, - вот и все ее достояние. Есть нечто унизительное в том, что всю твою жизнь можно упихнуть в несколько коробок от готовых завтраков, подумала Эбби. Но кому какое дело до ее печалей? Вряд ли кто увидит ее в это промозглое раннее утро. У Джека сегодня лекция и пациентов почти не будет. Она не видела его уже несколько дней.