Барбара Картленд - Люби меня вечно

Произошел обмен репликами, голоса зазвучали громче. Виконт срывался на визг, Гуго отвечал низко и хрипловато. Дальше события развивались весьма стремительно.

Виконт перчатками хлестнул Гуго по лицу. Изабелла, вскрикнув, вскочила со скамейки, а Гуго схватил соперника за отвороты модного сюртука и швырнул в пруд, к золотым рыбкам. Раздался громкий всплеск, столб воды взлетел в воздух, переливаясь на солнце всеми цветами радуги. Ноги виконта в шелковых чулках с минуту нелепо болтались в воздухе, а потом он исчез под широкими темно-зелеными листьями водяных лилий.

Когда он появился вновь, вода лилась с него потоком, краска и пудра на лице раскисли. Эме в восторге захлопала в ладоши, увидев, что Гуго подхватил Изабеллу и заключил ее в объятия.

— Если вы хотите, чтобы вас любили, то дайте это сделать мужчине, а не слюнтяю и простофиле! — выкрикнул он, словно хотел, чтобы его слышал весь мир, и осыпал Изабеллу страстными поцелуями.

Должно быть, Изабелле было просто больно, она, казалось, совсем растерялась от этого яростного натиска.

— Я люблю вас, — наконец произнес Гуго, глядя прямо в ее изумленные, но сияющие глаза. — Да, люблю, и вы уже достаточно мучили и терзали меня.

На мгновение он остановился, а потом сжал любимую в объятиях, так что она чуть не задохнулась.

— Я люблю вас, — снова повторил он.

Он склонился над ней, и Эме увидела, как кружевная накидка соскользнула с плеч Изабеллы, ее нежные руки обхватили голову Гуго, притянули ее к себе, а губы нашли его губы.

Эме в восторге всплеснула руками и запрыгала на месте. В эту минуту в библиотеку вошел герцог.

— Что там такое? Что вас так развеселило? — спросил он.

— О монсеньер! — только выдохнула девушка, бросаясь в его объятия. Он прижал ее к груди с такой нежностью, что было трудно узнать в этом согретом чувством человеке вечного циника с неизменно суровым выражением лица.

— Это самый чудесный, самый замечательный день на свете! — воскликнула Эме. — Посмотрите, монсеньер, вы только взгляните!

К своему удивлению, герцог увидел, что его кузен Гуго Уолтем, человек сухой и рациональный, над чьей сдержанностью и здравым смыслом он не уставал потешаться, страстно прижимает к себе «жемчужину Сент-Джеймского дворца» леди Изабеллу Беррингтон.

Солнце ярко освещало их, и не оставалось сомнения, что Изабелла совсем не склонна сопротивляться. Потом Гуго, не выпуская свою драгоценную ношу, исчез в беседке. Еще раз мелькнули в воздухе кружева, еще раз Эме и герцог увидели Гуго, склонившегося к губам возлюбленной, и пара исчезла с посторонних глаз.

— Ради Бога, — воскликнул ошеломленный герцог, — что же все это означает?

Дрожащим от радостного волнения голосом Эме рассказала ему обо всем, что произошло до его прихода. Он нежно дотронулся до ее щеки и лукаво спросил:

— Так что же, теперь весь мир последует нашему примеру?

— Ах, монсеньер, я так счастлива, что мечтаю о счастье для всех вокруг, и так прекрасно, что оно пришло к нашим друзьям! Они будут очень счастливы, я не сомневаюсь! — воскликнула девушка.

— Готов целиком поверить вам, — согласился герцог. — В моем поместье есть даже дом, где они могут жить, — прекрасный особняк. Он стоит пустой, и Изабелла не устает им восхищаться. Думаю, она не откажется принять его в качестве свадебного подарка. Я вовсе не хочу потерять Гуго. И разве мы оба не хотели бы жить неподалеку от них?

— Уверена, что это будет замечательно, но сейчас я мечтаю лишь об одном: как можно дольше оставаться с вами наедине.

Герцог обнял ее.

— Вы пугаете меня, — признался он. — А вдруг это всего лишь сон? Вдруг я проснусь и обнаружу, что потерял вас!

В ответ Эме закрыла глаза и потянулась к нему. Но прежде чем он успел поцеловать эти нежные губы, дверь открылась и вошел дворецкий. На серебряном подносе он подал герцогу записку.

Герцог пробежал ее глазами и быстро смял.

— Немедленно подайте мой экипаж, — коротко приказал он.

— Будет сделано, ваша светлость!

Дворецкий исчез, а герцог предложил:

— Прочитайте сами.

Я узнала нечто очень важное и должна немедленно рассказать вашей светлости. Если в течение ближайших двух часов вы вместе с Эме сможете приехать ко мне, то застанете меня одну.

— Это от мамы! — воскликнула Эме. — Что же случилось?

— Понятия не имею, — ответил герцог. — Но уверен, что графиня не стала бы писать, не будь в этом настоятельной необходимости. Возьмите шляпу. Мы отправляемся немедленно.