Лиз Филдинг - Месть и любовь

Интересно, дочка Клер похожа на свою маму? Светлые косы и строгая школьная форма. Или она больше походит на отца? Он помотал головой, словно пытаясь отогнать видение. То, с кем встречалась и спала Клер Тэкерэй, его не касалось.

Все это — чистые стены, обновленный пол и милые кружевные занавески — ничего не меняло. Забрать у нее этот дом, поступить с ней так, как когда-то поступил с ним ее отец, будет не так уж жестоко, учитывая то, что сам дом особой ценности не имел.

Полотенце…

Дверь передней спальни была плотно закрыта, и он не решился открывать ее. Клер и так уже была достаточно обеспокоена происходящим, чтобы вытерпеть его проникновение в свою спальню, но вот дверь второй спальни была приоткрыта, и он не удержался от того, чтобы заглянуть туда. Комната была переоборудована под кабинет.

На старом столе, перекрашенном в темно-зеленый цвет, стоял древний ноутбук, принтер и лежала стопка книг. Подойдя ближе, Хэл решил посмотреть в окно.

Теперь внизу был настоящий сад, а не заброшенный пустырь, который он помнил.

Задний двор был разделен на небольшие участки аккуратными дорожками. В строгом порядке росли деревья и кустарники, стояли скамейки. Еще он заметил игровую зону, а в самом конце — овощные грядки, настолько ухоженные, словно их готовили для съемок передачи о приусадебном хозяйстве.

Хэл перевел взгляд на книги, лежащие на столе. Он ожидал найти там словари или энциклопедии, необходимые для работы журналиста. Но обнаружил литературу об оранжереях и ландшафтном дизайне.

Неужели Клер сама все здесь обустроила?

Ей должен был кто-то помогать. Дом декорирован в соответствии с высокими профессиональными стандартами, а сад просто потрясающ.

Хэл положил книги на место, но перед тем как выйти из комнаты, обратил внимание на полку с многочисленными фотографиями маленькой девочки.

Ее волосы были ослепительно черными, а золотистый оттенок кожи совершенно очевидно появился не благодаря загару. От Клер ей достались лишь серые спокойные глаза, и он смог себе живо представить, в какой шок повергло жителей их городка первое появление Клер на публике с детской коляской.

— Наверняка все успел рассмотреть? — спросила Клер, когда он спустился на кухню.

— Я решил, что надо дать тебе немного времени, чтобы привести себя в порядок, — сказал Хэл, не собираясь оправдываться. — Все так сильно изменилось!

Она умудрилась улыбнуться:

— Хочешь сказать, молодой Хэл Норт не интересовался сказками про фей?

— Это бы ничего не изменило, — сказал он. — Этот дом не был в списке объектов, подлежащих ремонту в поместье. А Джек Норт никогда бы не согласился потратить деньги на обои вместо выпивки.

— Мне показалось, что розы на стенах передней спальни немного старомодны для нашего столетия. Нет, я не жалуюсь. Просто обои так обветшали, что отдирались от стен словно кожура бананов.

— Ты сама делала ремонт?

— Я мастер на все руки, — сказала Клер. — Я не могла позволить себе нанимать рабочих.

— Я не хотел говорить снисходительно.

— Тебе это не удалось.

— Но разве это не забота твоего арендодателя — ремонтировать помещение?

— С какой стати? С твоей мамой это не сработало. На ее месте я бы купила пару банок краски и сделала все сама.

— Она бы не стала…

— Сэр Роберт позволил мне сделать ремонт в счет оплаты.

— Скряга.

— Денег для реставрации не было, — сказала Клер, вставая на защиту старика.

— Поэтому он заставил тебя сделать это бесплатно.

— Мне негде было жить. Он оказал мне услугу.

Она убирала, украшала, переделывала дом под себя, а Элли помогала ей сконцентрироваться на основной цели в те далекие месяцы, когда ее жизнь изменилась до неузнаваемости. Ни учебы в университете, ни работы, ни семьи. Только она и новорожденная дочка.

— Это была сделка, выгодная обеим сторонам, Хэл. Если бы дом починили, я бы не потянула оплату. А так он предоставил мне строительные материалы, — сказала Клер, — а еще поставил новые окна и залатал дыры.

— Почему меня это не удивляет?

— Не знаю. А почему должно?

Хэл покачал головой:

— Ты боишься щекотки?

— Что? Нет… Что ты делаешь? — спросила она, смущенная внезапной сменой темы разговора.

Он не потрудился ответить, встал на одно колено и поднял ее ступню.

Она подавила вздох, когда он провел ладонью по ее пятке:

— Больно?

— Немного. — Она врала. Когда он гладил рукой ее пятку и лодыжку, она не чувствовала боли. — Элли уже начала жаловаться на обои в своей комнате, — сказала она, пытаясь переключиться на другую тему, в тщетной попытке отвлечь себя от удовольствия, пронизывающего все ее тело. От почти забытой тяжести в груди, жаждущей прикосновения его рук, и от тепла, разливающегося между ног.