Паула Роу - Бесценное наследство

Чейз наклонился вперед, облокачиваясь на колени, и посмотрел под ноги.

— Им было наплевать.

— Но ведь…

— Если меня не было, у них не было повода шантажировать друг друга.

Это снова произошло. Несмотря на уговоры самой себя, она не могла прогнать навязчивое желание понять, почему Чейз стал таким. Ей очень хотелось помочь ему забыть раны прошлого, смягчить боль. Это меньшее, чем она могла бы ему помочь после того, как он позволил ей заглянуть в свой мир.

Но ей требовалось быть предельно осторожной, иначе он снова заставит ее замолчать.

— Вы вместе учились в колледже?

Чейз кивнул:

— Пока Митч не бросил учебу. Джесс забеременела. Он сделал правильный выбор: женился и поселился на ранчо ее отца, чтобы вести хозяйство.

Митч не мог поступить по-другому. Он — достойнейший парень, умеющий брать на себя ответственность за совершенные поступки, невзирая на последствия. И это еще один плюс в пользу Чейза, раз Митч — его лучший друг.

Ванесса подозревала, что в этом они схожи. Мужчины, способный принимать решения, кардинальным образом меняющие жизнь, должны обладать недюжинной силой воли и целостностью характера. Возможно, Чейз не получил должного воспитания, но он никогда не бросил бы беременную подругу.

Она вздохнула.

Темный вечер окутал их, и они молча сидели на крыльце совсем близко друг к другу, каждый погруженный в свои собственные воспоминания. Ванесса почувствовала ночную прохладу, просачивающуюся через куртку на овчине, и плотнее прижала руки к чашке с кофе, который еще не успел остыть.

Никогда еще Чейз не говорил с ней настолько откровенно. Совершенно очевидно, в душе у нее затеплилась надежда.

— У нас не такие уж разные истории, — тихо начала Ванесса. — Нам обоим пришлось рано повзрослеть из-за родителей, которые не справлялись со своими обязанностями.

Чейз нахмурился и бросил на нее полный недоумения взгляд:

— Тебя мать не таскала в магазин отца, чтобы потом вывести его на улицу и устроить там разборку во весь голос.

— Все было настолько плохо?

— Да. Моя мать не отличалась доверием. Как только она видела, что другая женщина улыбалась отцу, она обвиняла его в неверности. Конечно, мой отец любил мило побеседовать с дамами, но, насколько мне известно, на этом все и заканчивалось. А моя мать продолжала изматывать себя подозрением и тоже флиртовала с покупателями. В результате они годами забрасывали друг друга обвинениями, повторяя одни и те же слова каждый день, а мне хотелось умереть от стыда или, по крайней мере, провалиться сквозь землю.

— Ужас!

— Она любила повторять: «Чейз, все мужчины — свиньи. Нельзя им доверять». Но она так и не бросила отца, потому что он «содержал нас». — Чейз изобразил пальцами кавычки.

— А мои всегда были заняты работой, — настал черед Ванессы. — Наверное, мне не было еще и шести, но я знала, что на родительский день надо звать няню, а не родителей. У нас была няня, домработница, водитель и бесконечные уроки музыки, тенниса и балета. Каждый день мы ходили в школу, а потом — на дополнительные занятия. На выходных ездили на образовательные экскурсии. Словно необходимость занять нас стала главной целью родительской жизнью. Кроме работы. Мы всегда должны были быть практичны и целеустремленны. Джульетта — моя младшая сестра, — Ванесса чуть заметно улыбнулась, — всегда была само очарование: общительная, остроумная. В ней с рождения угадывался будущий юрист. Отец надеялся, что она продолжит семейную практику, но она решила стать адвокатом, ведущим разводы. И до недавнего времени ее считали главным разочарованием в нашей семье. А потом… я побила ее рекорд.

Он покачал головой:

— Я просто не понимаю. У тебя отличная работа, двое счастливых, здоровых детей…

— Да, но моего отца сводит с ума, что я «не реализовываю свой потенциал», — процитировала Ванесса. — После всего, что они вложили в мое образование, я прозябаю на низкооплачиваемой работе. Если не считать того, что ни один достойный мужчина даже не посмотрит в сторону женщины, у которой дети от неизвестного любовника.

— Они так сказали?

— В более образных выражениях, но в целом да. — И два года спустя Ванесса все еще видела перед собой разъяренное лицо отца и его разочарование. Но даже неуправляемая ярость отца, которая пульсировала в каждой клетке его тела, не могла сравниться с жестокостью слов матери, которые проникли в самую ее душу и не давали ей покоя ни на минуту с того самого дня. — Они сказали, что я уже бывший в употреблении товар и мужчины себе не найду.