Юрий Татаринов - Барбара Радзивилл (сборник)

Пан Анджей Радзивилл, магнат, владелец Биржей и Лубинок, был строен и красив. Изящество, которое выделяло его среди других высокопоставленных особ Великого княжества, передалось его дочери именно от него, а не от матери, пани Эльжбеты. Пан Анджей был лысоват, носил длинную черную бороду, лицо его было круглое и румяное, с выдающимся горбатым носом, а в глазах светился разум. Каштелян, правитель города, он был вторым после великого князя человеком в сейме. И хотя титула не имел, пользовался среди тех, кто его окружал, большим уважением.

Те из братьев доминиканцев, кто в момент его появления находились во дворике, сейчас же согнули спины в низком поклоне. Оплаты, которую переводил за обучение дочери городской правитель, им хватало, чтобы содержать в надлежащем порядке монастырь да еще покрывать подати за арендуемые ими земли. Гость приблизился к дочери, поцеловал ее.

– Не удивляйся, – сказал он. – Я заехал ради того, чтобы первым сообщить тебе приятную новость. Иди и подожди меня в карете, а я загляну к его преподобию.

Он улыбнулся, как бы добавив взглядом: «Какая ты у меня красавица», затем, мельком оглянувшись на дворецкого, двинулся в сторону монастырской лестницы. Два прислужника вызвались сопровождать его…

Через четверть часа пан Анджей вернулся. Но настроение у него было уже другим. Панна Барбара догадалась, что монах рассказал ему о сегодняшнем споре. Вины за собой она не чувствовала, но ей стало немножко боязно. Когда поехали, пан Анджей неожиданно спросил:

– Надеюсь, у тебя все хорошо?

– Как всегда, папенька, – ответила она и тут же поинтересовалась сама: – Но скажите скорее, какое известие вы привезли?

– Ах да, – было очевидно, что пан Анджей, забыв о цели своего визита, уже готов был завести с дочерью другой, менее приятный для нее разговор, на который настроил его приор, но сдержался. – В субботу его величество дает бал, – сказал он. – Приезжает его супруга, княгиня Елизавета. Будут высокие военные и все наши вельможи. Поступило приглашение и на твое имя. Впервые его величество оказывает тебе честь.

– Не может быть, папенька! Не верю своим ушам! – радостно воскликнула Барбара.

– Не веришь ушам, так поверишь глазам, – смеясь, ответил пан Анджей. – Как только приедем, покажу приглашение, – он обнял дочь. – Когда-нибудь, моя девочка, это должно было случиться. Тебе уже шестнадцать. Довольно играть в куклы и выслушивать признания детей. В субботу ты не просто увидишь свет и светское общество, но впервые станешь его частью. Надеюсь, все пойдет благополучно, и ты сумеешь показать себя с лучшей стороны. Благо, достоинств у тебя хватает. Запомни: это будет уже не утренник и не рождественская забава с ряжеными, это будет, выражаясь военной терминологией, смотр, где каждый составит о тебе свое мнение. И надо постараться, чтобы это мнение было достойным, ибо мы, Радзивиллы, заслуживаем этого!

Барбара была в восторге. Она почему-то сразу уверилась, что предстоящий бал коренным образом изменит ее жизнь. Ей хотелось думать, что на нем случится нечто необычное, счастливое. Она видела себя кружащейся в танце и невольно млела от избытка приятных предчувствий. Неожиданно панна вспомнила о школе.

– Но мне понадобится время, чтобы подготовиться к балу, – с тревогой обратилась она к отцу.

– До понедельника ты от уроков освобождена, – ответил пан Анджей. – Ради этого я и заезжал к отцу Симеону. Он разрешил. Надеюсь, эта отлучка не слишком повлияет на твои успехи, и ты без труда догонишь своих сверстниц.

Вместо ответа Барбара поцеловала отца. Этот поцелуй заставил пана Анджея окончательно забыть о жалобе монаха…

Ехать пришлось недолго. Уже через десять минут заискрилась широкая лента реки. Карета шумно прокатила по улице вдоль высокой каменной ограды. Впереди показались ворота из железных прутьев, составляющих замысловатый орнамент. Останавливаться не понадобилось – расторопные слуги распахнули ворота заранее. Карета на полном ходу въехала во двор, обогнула огромную круглую клумбу и наконец остановилась перед крыльцом большого двухэтажного дворца с мезонинами и высокой прямоугольной башней. Дворецкий открыл дверь, помог приехавшим сойти.

На ступеньках высокого, украшенного колоннами крыльца хозяина и дочь встретил отряд выстроившихся в линию гайдуков в темно-зеленых ливреях. Панночка сразу узнала среди них низкорослого Анисима. Старый гайдук смотрел на нее и виновато улыбался. «Тысячу извинений, ваша милость», – говорил его взгляд. Было ясно, что преданный слуга переживал, что ему не пришлось встретить ее сегодня. Желая успокоить старика, Барбара улыбнулась и изящно помахала ему ручкой…