Екатерина Липс - Роковое увлечение

Теплым вечером после насыщенного событиями дня герцог прохаживался по парку, с нетерпением ожидая ночного свидания. Гуляя, Мишель и сам не заметил, как свернул на набережную реки Алье. Живописный вид, представший его взору, зачаровывал и дарил умиротворение. Закат опускался на землю, окрашивая все вокруг багрянцем.

Вдруг раздался нежный, мелодичный женский голос, и хоть он и был еле слышен, но все же привлек внимание герцога. Молодой человек не стал бороться с неожиданно охватившим его любопытством и пошел в ту сторону, откуда доносился голос незнакомки. Мишелю захотелось как можно скорее узнать, что же это за прекрасная ночная птица так чудесно поет на исходе дня. Вскоре его взору предстала очень милая молодая утонченная особа. Одета она была просто, и герцогу сразу же стало ясно: эта девушка происходит из небогатой семьи. Стройная, слегка загорелая, с аккуратно уложенными волосами и серыми, сверкающими огнем глазами, незнакомка все же не принадлежала к тому типу женщин, в которых он обычно влюблялся, но ее голос затронул что-то заветное в глубине его израненной души.

– Простите, я услышал очаровательный вокал, и мне стало любопытно, кому же принадлежит этот ни с чем не сравнимый голос.

Пение оборвалось; девушка пристально посмотрела на молодого мужчину и села на скамейку.

– Ну и что вы скажете? – ничуть не смутившись, серьезно поинтересовалась юная особа.

– Простите? – изумленно переспросил Мишель, не ожидавший от нее такого спокойствия.

– Вам понравилось мое пение и то, что вы увидели? – шутливо уточнила девушка.

– О… да, у вас очаровательный голос, и ваш облик ему соответствует, – торопливо ответил герцог, с удивлением отмечая собственное смущение. – Вы здесь работаете?

– Да! – вздохнула девушка с легкой грустью.

– И…

Мишель не успел договорить, как она продолжила:

– Я помогаю горничным, стираю постельное белье, иногда разношу постояльцам минеральную воду и меняю цветы в вазах. Одним словом, делаю, что прикажут.

Произнесено это было печально и даже с досадой.

– Вы шутите? – искренне удивился Мишель.

– Почему же? Напротив, сегодня я совершенно серьезна!

– Нет, нет! С такими данными стираете белье? Не может быть!

Незнакомка не поняла по его интонации, искренне ли он изумлен или же подшучивает над ней. И к тому, и к другому она уже давно привыкла. Повисла пауза, показавшаяся обоим слишком длинной. Первым молчание нарушил мужчина:

– Меня зовут Мишель.

– Моник! – ответила девушка.

Дальнейшая беседа была более оживленной. Оказалось, что Моник весьма любознательна, много читает и любит рассуждать на разные темы, даже спорт и гонки ее занимают. Все это очень понравилось герцогу. Этот вечер они провели, беседуя и неспешно прогуливаясь по парку, и молодой мужчина даже не вспомнил о свидании, которого совсем недавно ожидал с таким нетерпением.

Проснувшись на следующее утро, Мишель понял, что все еще возбужден вчерашним неожиданным знакомством. Ему не терпелось вновь увидеться с Моник.

Весь день он был слегка раздражен, но в то же время задумчив. Друзьям никак не удавалось его разговорить: вроде бы он был рядом, и в то же время его мысли витали где-то далеко. Когда Мишель и Ален отделились от компании, последний, тихонько смеясь, спросил:

– Что с тобой? Ты что, влюбился?

Услышав эти слова, Мишель сначала разозлился, потом нахмурился и вдруг, лукаво сверкнув глазами и так и не ответив, поспешно удалился.

– Ален, Ален! – окликнули дамы молодого человека. – Что случилось с вашим другом?

– О милые розы в прекрасном саду… – с шутливой восторженностью начал тот.

Юные особы захихикали, кокетливо отворачиваясь от Алена; он же осыпал их комплиментами, благодаря которым их интерес к Мишелю несколько охладел.

Моник и герцог встречались несколько дней подряд. Молодые люди проводили вечера за беседами. Мишель часто просил девушку спеть, а потом они подолгу гуляли по аллеям парка. Им было хорошо вместе, они многое обсуждали, делились своими умозаключениями. Они говорили обо всем: о погоде, об архитектуре, о музыке, лишь никогда не вспоминали о войне, словно ее и не было вовсе. Только с Моник Мишель забывал об этом страшном периоде, только ее чарующая улыбка успокаивала его душевные тревоги. Порой он дивился этой девушке, ее беззаботной улыбке и живому, горячему блеску глаз. Периодически Мишель задавался вопросом: «Неужели она всегда такая беззаботная, неужели ее мыслей не утяжеляют тревоги, огорчения, разочарования и обиды? Неужели ненависть и злоба никогда не искажают этих прекрасных уст, не стирают с них эту ни с чем не сравнимую улыбку?» Но, не находя ответов на эти вопросы, герцог вскоре забывал о них.