Екатерина Липс - Роковое увлечение

Еще у одного платья был прямой силуэт и плиссированная юбка. Платье-рубашка с поясом на бедрах более других подходило для повседневного ношения.

За последнее время женская мода сильно изменилась, причем это произошло довольно резко; немалую роль в этом сыграла Первая мировая война. Современные дамы перестали пользоваться корсетами, что заметно повлияло на их силуэт. Модницы больше не акцентировали внимание ни на груди, ни на бедрах. Но арсенал дамских хитростей был пополнен модным ярким макияжем, всякий раз с легкостью преображавшим женщину в роковую красотку. Платья свободного покроя часто шили из современных, с 1918 года вошедших в моду тканей – крепдешина и креп-сатина. Наряды становились все короче, обнажая доселе скрытые от посторонних взглядов ножки. В начале двадцатых годов подол платья был на уровне щиколотки, а уже в двадцать пятом поднялся до колена. Разумеется, как никогда стала востребована красивая обувь. Мишель позаботился и об этом. Открытые ноги следовало украшать не только изящными туфельками на устойчивом пятисантиметровом каблуке, с элегантным хлястиком, фиксирующим стопу, но и дорогими, правда, непрочными шелковыми чулками телесного цвета.

Моник с изумлением и восхищением рассматривала себя в зеркале, не веря своим глазам. Девушка долго не покидала спальню, беседуя с модисткой. Моник пыталась понять и запомнить правила ношения этих изумительных вещей и, к удивлению своей наставницы, с поразительной легкостью и необъяснимым природным чутьем буквально на лету схватывала даже мелочи.

Дверь спальни отворилась, и в гостиную по очереди вышли модистка, горничная и парикмахер; следом за ними гордо, не спеша появилась будто совершенно незнакомая Мишелю представительница его круга. Увидев новую Моник, он выронил письма, которые держал в руках. Перед ним была совсем другая девушка. Нет, скорее дама, молодая светская дама, возможно, дочь какого-нибудь угольного магната, но ни в коем случае не та Моник, что совсем недавно пела ему в саду. Платье из тонкой, струящейся, легкой ткани, следуя новому, модному образу, создавало необходимый силуэт, делая Моник невероятно привлекательной. Длинная жемчужная нить, кокетливо ниспадавшая по груди вниз, оттеняла природную красоту юного стана. До чего же ей к лицу эта модная утонченность современной женственности! А новая прическа боб? Коротко остриженные и волнообразно уложенные волосы эффектно подчеркивали изящную длинную шею; пожалуй, это стало главным дополнением к модному образу девушки, если не считать макияжа.

Моник понимала, какое впечатление произвела на окружающих, особенно на герцога, и потому с каждым новым движением становилась все увереннее и кокетливее. Когда после многочисленных комплиментов модистка и парикмахер покинули апартаменты, молодые люди, наконец-то оставшись наедине, приблизились друг к другу.

– Кто вы, о прекрасная незнакомка? – не скрывая восхищения и восторга, игриво произнес Мишель.

– О, я… – Моник не смогла закончить фразу и рассмеялась, так нежно и волнующе, что у герцога дрогнуло в груди.

Он не сказал ей больше ни слова, просто привлек к себе и поцеловал. Девушка ответила на его нежность. После долгих сладостных поцелуев мужчина вдруг изменился в лице. Казалось, он вспомнил о чем-то очень важном. Он отвернулся и негромко произнес:

– Моник, внизу тебя ждет кузина.

Девушка улыбнулась, взяла в руки шляпку и направилась к двери. Затем остановилась, оглянулась и кокетливо послала воздушный поцелуй глядевшему ей вслед Мишелю. Герцог улыбнулся и добавил:

– Вечером мы едем в оперу, Моник!

– О, ты, наверное, шутишь? – взволнованно ответила она нежным голосом.

– Ничуть! Не забудь об этом. К тому же у тебя теперь есть новые платья, и на то, чтобы облачиться в них, тебе понадобится больше времени. Помни об этом, прогуливаясь с кузиной.

Моник неодобрительно хмыкнула в ответ на его подшучивания, но все же произнесла:

– Не волнуйся, я буду вовремя!

Погода была чудесной. Теплый ветерок слегка касался листвы и овевал свежестью людей, прогуливавшихся в ее тени. Новое платьице Моник из воздушной ткани трепетало при каждом его дуновении, из-за чего казалось живым. Девушка увидела Франсуаз, скучавшую на скамейке в тени густого дерева, и поспешила к ней. По пути с Моник здоровались проходящие мимо дамы, мужчины приветствовали ее кивком. Все принимали ее за представительницу высшего общества. Девушка сбавила шаг и двигалась по дорожке уже не спеша, краем глаза изучая манеры светских дам, прогуливающихся с томным видом. Наконец Моник подошла к скамейке, на которой сидела кузина. Та сначала ее не узнала, а когда поняла, кто перед ней, оторопела. Моник заговорила первой: