Жан-Луи Шарбоно приехал на Гваделупу из Франции с молодой женой, которая родила ему сына, отца Доминик. Бабушка Доминик умерла задолго до ее рождения, но девочка выросла, постоянно слыша рассказы об этой волевой женщине, работавшей плечом к плечу с мужем и отвоевывавшей у джунглей плантацию Уиндворд.
Жан-Луи часто с гордостью отмечал, насколько Доминик похожа на свою красавицу бабушку. Похожа не только красотой, но также упорством и стойкостью.
Но семейство, обитавшее на плантации Уиндворд, ожидала беда – на них пало проклятие смерти. В 1790 году во время эпидемии желтой лихорадки, свирепствовавшей на острове, умерла мать Доминик. Затем, три года спустя, от шальной пули на охоте погиб ее отец. Он оставил Доминик и Валькура на дедушку, успев перед смертью пожелать, чтобы он воспитал их в семейных традициях и привил им свои представления о жизни. Главным среди них дед считал то, что люди и отношения между ними гораздо важнее материальных благ.
Доминик нежно поцеловала шершавую руку деда, чувствуя, как сердце ее переполняется любовью. Как жаль, если ему придется лишиться дома из-за своей щедрости, благодаря которой стольким людям удалось избежать гильотины во Франции.
Доминик с братом тщательно скрывали от дедушки, что плантация больше не приносила дохода. Каждый день им приходилось выдерживать схватки с кредиторами, чтобы те не отняли у них дом.
В отличие от многих других плантаторов, Жан-Луи Шарбоно не одобрял рабства, поэтому у него никогда не было ни одного раба. Люди, нанимавшиеся к ним на работу, никогда не могли жаловаться на плохое обращение, и им платили жалованье, даже когда самим членам семьи Шарбоно не хватало денег.
Тяжело вздохнув, Доминик встала и направилась к окну. Она откинула шторы и опять устремила взгляд на дорогу. Ветер тут же подхватил и спутал ее волосы. На острове, наконец, задули пассаты, принеся измученным жителям долгожданную прохладу после трех месяцев нескончаемой жары.
– У тебя был длинный день, дедушка. Я пойду к себе, а ты сможешь отдохнуть. – Она наклонилась и коснулась губами его лба. – Спи спокойно. Мне не хотелось бы, чтобы ты переутомился.
Жан-Луи ласково похлопал ее по руке.
– Ты оберегаешь мое здоровье, как дикая кошка своих котят. Но я должен сказать тебе кое-что. Сегодня вечером, пока я ждал, когда ты поднимешься сюда, на меня снизошло странное чувство смирения. Я вдруг ясно понял, что большая часть моей жизни уже прожита и впереди осталось совсем немного. Единственная моя забота – сохранить для тебя и твоего брата плантацию Уиндворд.
Доминик прижалась щекой к щеке деда, и он обнял внучку.
– Мы хотим только одного – чтобы ты скорее выздоровел, дедушка.
Он усмехнулся и мягко отстранил ее от себя.
– Когда тело становится дряхлым, рассудок тоже иногда мутится. Отчего это, Мари, как ты думаешь? – спросил он, и Доминик поняла, что он снова принимает ее за бабушку.
Она хотела бы рассказать ему о Валькуре и посоветовать, что ей делать, но дедушка закрыл глаза, и по его ровному дыханию она поняла, что он уснул.
– Милый дедушка, ты всегда будешь тем источником, из которого я черпаю свои силы, – прошептала она и на цыпочках вышла из спальни.
В доме все затихло, слуги разошлись по своим комнатам. Доминик бесшумно двигалась по натертому до блеска полу. Подняв повыше свечу, она направилась к себе в спальню, но вдруг остановилась – кто-то негромко постучал в дверь, ведущую в сад. Через минуту стук повторился. Доминик подумала, что скорее всего это одна из охотничьих собак Валькура убежала с псарни и просится в дом.
Девушка подошла к двери и распахнула ее настежь, но на пороге никого не было. Она уже собиралась закрыть дверь, но тут на глаза ей попался валявшийся на земле клочок бумаги.
Недоумевая, она подобрала его и обнаружила, что это записка. Поспешно вернувшись в дом, Доминик поднесла бумагу к свету. И прочла несколько нацарапанных на ней строчек:
Мадемуазель Шарбоно!
Вынужден таким способом известить Вас, что Ваш брат, мсье Валькур Шарбоно, арестован и содержится в форте. Полагаю, с вашей стороны будет разумно поспешить туда как можно скорее. Его жизнь подвергается серьезной опасности. Известно, что он дружески настроен по отношению к англичанам, и это обстоятельство будет использовано против него.
Читать дальше