Джуд Деверо: Побег (Фонтан желаний)

Рука Тревиса обняла ее голову, лаская и поглаживая; большим пальцем он провел за ее ухом, а зубами прикусил ей мочку.

— Такая сладкая, — прошептал он. — Сладкая как фиалка.

Улыбаясь, Риган медленно шевельнулась, когда ощутила на себе тяжесть его ноги. Она склонила голову набок, открыв ему шею и плечо. Она почувствовала, что сейчас как бы растворится, когда он начал ласкать ее ключицу. Запустив пальцы в густые волосы Тревиса, она держала его голову, не желая, чтобы он останавливался. Когда рука Тревиса впервые коснулась ее груди, от неожиданности и удивления тело девушки напряглось. Затем, когда сладкая нега охватила каждую клеточку ее тела, она притянула его голову к своим губам. С радостью, страстью и жаждой она впилась в его губы.

Когда он опустился на нее, первой мыслью Риган было, что для такого крупного мужчины он невероятно легок. В следующую секунду она ощутила боль, ее глаза широко раскрылись, а тело больше не ощущало радости, и она стала изо всех сил отталкивать его.

Но Тревис уже не мог ее слышать. Страсть к этому пылкому и сгорающему от желания дару небес кипела и нарастала в нем, и он не обрати внимания на ее протесты.

Одурманенный выпитым, он понял, что происходит, когда коснулся тонкой перегородки. Где-то в глубине сознания разум твердил ему, что он совершает ошибку, но он уже не мог остановиться. Он быстро овладел ею, хотя весь его первоначальный пыл прошел.

Закончив, он остался лежать на ней, чувствуя, что ее крохотное стройное тело сотрясается от рыданий. Горячие слезы Риган оросили шею Тревиса и смешались с его потом.

Скатившись с девушки, он не решился взглянуть на нее. Сквозь окно стали пробиваться первые лучи солнца. Тревис никогда в жизни не ощущал себя столь трезвым. Надев брюки и сапоги, потом рубашку, которую даже не стал застегивать, он повернулся к ней. Из-под одеяла виднелась только ее макушка.

Как можно осторожнее он опустился на кровать рядом с девушкой.

— Кто ты такая? — тихо спросил он. В ответ она только покачала головой и громко всхлипнула. Глубоко вздохнув, он посадил Риган, придерживая простыню на ее обнаженной груди.

— Не трогайте меня! — горестно прошептала она. — Вы сделали мне больно! Моргнув, Тревис нахмурился.

— Я знаю, и мне очень жаль, но… — Он заговорил громче. — Проклятье! Откуда я мог знать, что вы девушка? Я-то думал, что вы…

Он замолчал, видя, как невинен ее взгляд. Ну как могло ему прийти в голову, что она потаскуха? Возможно, все дело в грязи или плохом освещении комнаты, а скорее всего, в выпитом виски. Но теперь он понимал, что ему следовало бы раньше догадаться, кто она. Даже сидя обнаженной на его кровати, со спутанными волосами, она излучала достоинство и аристократизм, которые в трудных обстоятельствах могли сохранять только англичане, принадлежавшие к высшему обществу. До него стало доходить, что он натворил, затащив в свою постель невинную дочь какого-нибудь лорда, он начал понимать, насколько серьезен его поступок.

— Вряд ли я имею право просить прощения за то, что произошло, — начал он. — Но, может быть, Я могу объясниться с вашим отцом. Может быть, он… — «Поймет?» — добавил Тревис про себя.

— Мой отец умер, — ответила Риган.

— Тогда я отведу вас к вашему опекуну.

— Нет! — вскрикнула Риган. Разве она может вернуться к дяде с этим высоким американцем, который станет рассказывать, что они сделали? — Если вы достанете мне какую-нибудь одежду, я уйду отсюда. Вам совсем не обязательно меня куда-то отводить.

Тревис на секунду задумался.

— А почему вы среди ночи метались по докам? Если я не ошибаюсь, ребенок вроде вас… — Он улыбнулся, глядя на нее. — Прошу прощения, молодая леди вроде вас, наверное, раньше вообще не видела доков.

Риган гордо вскинула подбородок.

— Вас не касается, что я видела или не видела. Все, что мне нужно от вас — это платье, что-нибудь простое, если вам это по карману, и я сразу же уйду.

Тревис опять улыбнулся:

— Наверное, я могу набрать денег на платье. Но я вас не выпущу на улицу, к этому стаду животных. Вы же помните, что с вами приключилось прошлой ночью?

Ее глаза сузились.

— Что может быть хуже того, что случилось этой ночью? — Она спрятала лицо в ладони. — Кому я теперь нужна? Вы меня погубили.

Тревис отвел ее руки от лица.

— Девочка, да любой человек с радостью вас возьмет. Вы на редкость привлекательная штучка… — Он оборвал себя.

Риган не сразу поняла, что он имел в виду, но вдруг сообразила: