Роберта Джеллис - Роузлинд (Хмельная мечта)

Одним из первых указов, которые подписала Элинор Аквитанская, был указ, определяющий судьбу Элинор из Роузлинда. Королева-мать снизошла до того, чтобы лично объявить ей о своей воле. Для этого, она по пути из Лондона в Винчестер соизволила отклониться от маршрута, чтобы посетить Роузлинд.

Юная хозяйка Роузлинда прекрасно понимала, что это посещение вовсе не было знаком королевской милости. Понимала она и то, что ей следует всячески изъявлять покорность – возможно, только так удастся спасти и преданных ей вассалов, и собственные владения.

Положение Элинор из Роузлинда было бы лучше, если бы лорд Рэннальф вовремя выдал ее замуж. Предложений хватало: к ней сватались безденежные светские шалопаи, у которых, кроме хорошо подвешенного языка, ничего не было за душой; добивались руки наследницы Роузлинда чахлые отпрыски семей самых родовитых лордов и баронов; искали ее благосклонности и сами перезревшие сеньоры.

Элинор беспристрастно рассматривала каждое предложение. Увы! Ни один из претендентов не затронул ее сердца, ни один не смог бы завоевать уважение ее вассалов, подчинить их, да и… ее тоже! Утешало одно. Ее выводы и оценки совпадали с мнением сэра Андрэ и сэра Джона д'Элберина, управляющего вторым по значению крупным поместьем – Мерси.

И вот сейчас Элинор из Роузлинда окажется под опекой королевы. Королева-мать или сам король выберут ей жениха. Если же она не будет действовать с умом, то станет вдовой, не успев стать женой.

Лошадь, наконец, перестала гарцевать. Успокоилась и Элинор. Глупо было так волноваться. Сэр Андрэ и сэр Джон любят ее и так преданы семье Дево, что никому не позволят помыкать внучкой лорда Рэннальфа – даже самой королеве.

Но в ближайшие часы Элинор из Роузлинда должна быть предельно осторожной. Что ж! Сегодня она на каждом шагу будет демонстрировать верноподданнические чувства, чтобы, в конце концов, поступить по-своему и сохранить родовые владения и жизни своих вассалов.

С вершины холма, на котором неподвижно замер отряд закованных в броню всадников, Элинор увидела, как вдали заклубилась пыль на дороге. Отряд, значительно больший, чем ее собственный, приближался быстрым аллюром. Сквозь пыль уже были видны трепетные солнечные блики на доспехах и оружии рыцарей.

Сэр Андрэ перестал свистеть. Резкая команда – и Элинор услышала за своей спиной знакомые звуки: лязг мечей, выхватываемых из ножен, звон щитов, перебрасываемых от плеча к груди.

Вероятнее всего, отряд на дороге и был кортежем королевы. Но сэр Андрэ предпочитал быть готовым ко всему. Ведь не исключалась возможность, что какой-нибудь авантюрист-барон предпримет последнюю попытку захватить столь богатую добычу, как наследницу Роузлинда, прежде чем она попадет в королевские руки. Еще команда – и всадник отделился от отряда на холме и во весь опор поскакал навстречу кортежу королевы. Люди сэра Андрэ увидели, как от кортежа королевы также отделился всадник и помчался навстречу их посланцу. Поравнявшись, всадники приостановились, видимо, переговорили, и посланец сэра Андрэ направился к кортежу. Он слишком хорошо знал своего хозяина, чтобы поверить чужаку на слово. Он обязан был лично увидеть королеву-мать!

И пока люди сэра Андрэ держали оружие наготове, опытный воин хотел избежать любой случайности.

Наконец все разглядели белоснежную лошадь под первым всадником приближающегося отряда. Боевой кольчуги на всаднике не было.

Снова раздалась команда сэра Андрэ, и Элинор услышала лязг и звон оружия, возвращаемого на место, шорох плащей и ропот спешивающихся воинов.

Сэр Андрэ снял свою госпожу с лошади. Элинор разгладила юбки, поправила головной убор и, покорно склонив голову, присела в дорожной пыли в глубоком реверансе. Сзади раздалось поскрипывание амуниции и бряцание оружия – шеренга за шеренгой преклоняли колени ее вассалы.

Подъехав, вдовствующая королева опытной рукой вздыбила коня и бросила резкий, как удар бича, взгляд на свою тезку.

– Поднимись, дитя мое! – Голос не был молодым, но в нем не было и намека на старческое дребезжание. Это не был голос 68-летней женщины. Нет! Это был голос, привыкший повелевать и требующий мгновенного повиновения.

Элинор из Роузлинда робко подняла глаза на Элинор Аквитанскую. Да, королева-мать была действительно стара. Глубокие морщины пролегли вдоль губ и вокруг глаз, а прядь волос, выбившаяся из-под мягкого голубого платка, была белой, как снег. Но в седле королева держалась прямо, ее фигура не утратила девичьей стройности и гибкости. Привлекали глаза – темные, но яркие, светившиеся живым умом и интересом ко всему окружающему.