Кэтрин Сатклифф: Игра теней

Комната выглядела скромно, но элегантно. Стены ее были обиты местной древесиной. Они окутали девушку теплом, и на мгновение ей показалось, что это отец улыбается ей из-за своей конторки. Ковра не было, и вдруг Сара ясно поняла, почему он отсутствует. Это было ударом для нее! Внутри у девушки все сжалось, она была на грани истерики.

Пересилив себя, Сара постаралась сосредоточиться на чем-нибудь другом. Но не смогла: годы, которые она провела за чтением в кресле у французского окна, в то время как отец был занят работой, оказались зачеркнуты какой-то пулей! Смерть смотрела на Сару из каждого угла, черная и удушающая, как земля, в которой был погребен Честер Сент-Джеймс.

Девушка обошла то место, где слуги нашли мертвое тело, и прошла за конторку. Она изо всех сил пыталась представить себе такие похожие на ее собственные сине-зеленые глаза, веселый смех отца, то, как он называл ее «Солнышком» и клялся, что всякий раз, когда входила Сара, комната озарялась солнечным светом. Как мог человек, всегда учивший ее, что ничто не может быть столь скверным, чтобы нельзя было преодолеть его трудом и истинной верой, как мог такой человек дойти до последней черты и решиться на самоубийство.

Сара опустилась в кресло. Внутренняя пустота быстро заполнялась гневом и неприятием того, как отец поступил со своей жизнью. Что бы там ни говорили власти и слуги! Девушка была уверена, что это случайность. Но зачем в конце концов отец вообще брал в руки ружье?

Когда нашли тело, в руках у него были ружье и пресс-папье…

Сара осмотрела конторку. Там были груды корреспонденции, гроссбухи, исписанные его почти нечитаемыми каракулями бумажки и ручка, брошенная на недописанную памятку самому себе. И наконец…

Девушка подняла пресс-папье и взвесила его в своей руки. Тяжелая полусфера, с линзой, увеличивающей королевский герб. Сара положила его на место и достала из кармана отцовское письмо. Она перечитала его, затем решила отдохнуть, положив голову на конторку.

Перед ее мгновенным взором возникли мрачные лица, встретившие ее на причале. Ей виделись гроб и скорбящие люди, слышалась похвальная речь викария: «…великий человек, чьи идеи обогатили столь многих…»

Она вспомнила подошедшего к ней Канимапу, который прошептал:

– Есть некто, миси Сара, кто может тебе помочь. «Некто ничего не может, – думала Сара. – Единственный шанс спасти себя и репутацию отца, это поехать в Жапуру и забрать семена, за которые отец заплатил такие большие деньги лишь для того, чтобы быть обманутым этим хладнокровным убийцей… Кингом».

Но Сара всего лишь женщина. Как может она надеяться проникнуть в сердце Амазонии и потягаться с таким страшным человеком, как Родольфо Кинг?

«Есть человек, живущий у реки. Великий маг и храбрец… Он был в зеленом аде и вернулся оттуда… Отец говорил с ним перед смертью. Губернатор предложил ему большие деньги за поездку в Жапуру…»

Внезапно Сара смогла увидеть отца, лежавшего мертвым на полу с ружьем в одной руке и с пресс-папье в другой.

На пресс-папье был королевский герб!

Кинг! Родольфо Кинг. Это он – знаменитый убийца. Быть может, это он каким-то образом убил ее отца? Не поэтому ли отец сжимал в руке королевский герб?

Сара слышала, как к двери подошел Кан. Слуга ждал в сочувственном молчании.

– Кан? – позвала Сара, не поднимая глаз.

– Да, миси Сара.

– Вероятно, нам следует поговорить об этом американце.

– Да, миси Сара.

И Канимапу ушел.

Все это казалось абсурдным, этот миф о человеке, который отважился проникнуть в Жапуру и вернулся, который в одиночку боролся с каннибалами и сам пожирал ягуаров и змей, будучи вооруженным одним лишь мачете. Называть его героем и одновременно считать бото, значит зайти в предрассудках слишком далеко. Представить себе розовых дельфинов, которые на закате покидают реку и принимают вид красивых мужчин, облаченных в белые одежды и разгуливающих в темноте по причалам, соблазняя девственниц. Да уж, поистине…

И все же отец решился просить этого американца о помощи, и если ее собственный отец считал этого незнакомца способным на подвиг, то вполне возможно, что это и так. Если верить Кану, когда отец узнал, что этот человек действительно работал у Родольфо Кинга, он предложил ему уйму денег, чтобы тот вернулся в Жапуру и украл семена гевеи. И все же американец отказался.

– Меня это не интересует, губернатор. Я слишком дорожу своей проклятой шеей.