Оливия Уэдсли: Пламя

Она вырвала страницу, пытаясь открыть журнал, и, наконец, открыла.

– Смотри, – сказала она. Ее голос совсем пропал. Он нагнулся и пристально посмотрел на портрет Роберта. Он выхватил его из ее рук и встал. Он посмотрел на изображение, потом на нее.

– Я… я думала не говорить тебе, – сказала она хрипло, – но я потом нашла, что должна сказать.

Она встала и вырвала журнал из его рук.

– Не смотри на меня так, Гуго, не смотри. Я не была скверной, клянусь тебе. Я была совсем ребенком, мне было всего восемнадцать.

– Этот рисунок был сделан десять лет тому назад, и ты была здесь, в Озиоло? – Он схватил ее за руку, лицо его стало неузнаваемо от выражения жестокости. – Это правда? – спросил он хриплым голосом. – Отвечай мне, слышишь? Это правда? Она вырвалась от него.

– Ты не понимаешь, ты должен выслушать меня.

– Выслушать тебя? – сказал он. – Неужели ты думаешь, что мне нужно тебя выслушать, чтоб понять, что ты была у Уайка.

– Я была его возлюбленной! – крикнула она.

– Ты вот как это называешь! – его лицо ужасно исказилось от злости. – Я был дурак, разве нет? – гневно продолжал он. – Я хотел жениться на тебе, я собирался, и все время… все время… – он вдруг прервал речь, и его тяжелое дыхание было единственным звуком, раздававшимся в комнате.

– Гуго! – закричала Тони. – Дай мне теперь сказать. Я никогда в жизни не любила до появления Роберта. Он не мог на мне жениться. Мы любили друг друга – в этом не было ничего плохого. Даже теперь я не жалею об этом, только разве из-за тебя. Если бы у тебя было такое прошлое, я бы тебе простила. Не смотри так на меня – я не могу этого вынести!

Она быстро подошла к нему и взяла его за руку.

– Не дотрагивайтесь до меня! – крикнул он запальчиво.

Она отшатнулась.

– И все это время вы лгали мне! Я вспоминаю, когда я говорил вам, что узнал, что Уайк жил здесь, вы спросили… вы спросили меня – с кем? Вы мне говорили, что всегда жили в Париже. Господи Боже, вы лгали мне с самого начала! Я думаю, что даже ваша любовь – такая же ложь. Вы хотели выйти замуж, я явился тем дураком, которого вы выбрали. Такого сорта женщинами, как вы, полон свет. И я верил вам.

Она присела на подушку, всхлипывая без слез, закрыв лицо руками. Он смотрел на нее.

– Я бы уничтожил тебя тут же на месте! – сказал он сквозь зубы. Его лицо побагровело, вены налились кровью. – Вы смеялись надо мной, лгали мне, водили меня за нос!

Слезы стали падать меж ее пальцев. Он видел, как они лились. Он бросился к ее ногам.

– Я не знаю, что я говорю, что-то заставляет меня говорить, быть злым по отношению к тебе. Тони, я не могу отказаться от тебя. Я не могу выбросить тебя из моей жизни. Ты должна выйти за меня замуж. Мы никогда не будем говорить больше об этом. Я не могу жить без тебя. Скажи, что ты выйдешь за меня, Тони, Тони… – Он положил голову ей на грудь, и она чувствовала его слезы через кружево платья. Она обвила его руками и сидела, уставившись печальными глазами на дрожащие солнечные лучи снаружи. Наконец она заговорила:

– Я лгала вам прямо с самого начала – сперва относительно возраста. Я не хотела, чтобы вы меня считали старой. Мне на самом деле двадцать восемь лет. Потом я лгала вам относительно моей жизни – в этом я тоже лгала, но в одном я вам никогда не лгала: я любила вас. Если бы я вас не любила, я бы не могла сказать вам правду.

– Не будем никогда больше об этом вспоминать, – сказал он безжизненным голосом.

Она очень мягко отняла свои руки.

– Мы должны об этом поговорить, в том-то и дело. Я не могу выйти за вас замуж. Теперь не могу. То, что вы чувствуете ко мне, то, что вы, вернее сказать, чувствовали, – это не любовь; если бы вы любили, вы бы, вероятно, поняли не то, что было в те, прошлые годы, а поняли бы мою настоящую любовь к вам. Вы даже не поверили в нее. Я отдала вам все, что могла дать, после всего я предложила вам самое последнее – свою душу, а вы – вы швырнули мне мой дар в лицо. Из-за вас я бы вычеркнула из жизни свое прошлое, если бы я могла. Этого я не могла, но взамен прошлого я вам отдала свое будущее. Вы могли не знать всего до нашей свадьбы. Все это утро я боролась с собой, чтоб не сказать вам. Я не говорила, пока – пока вы не сказали, что любите меня так сильно. Тогда я почувствовала себя недостойной вас. И я должна была сказать.

Он встал на ноги и стоял лицом к лицу с ней.

– Вы меня обвиняете, – сказал он с горечью, – за то, что вы со мной так поступили. Чего же вы ждали? Что я вам буду признателен? Спасибо скажу?