Клаудиа Дэйн - Дочь куртизанки

София, графиня Дэлби, была самой знаменитой куртизанкой Лондона почти двадцать лет назад, пока не поймала дьявольски отчаянного Стюарта Тревелиана, графа Дэлби, за которого и вышла. Каролина была плодом этого скандального союза после Джона Маркхэма, их первого ребенка, родившегося на год раньше.

За двадцать лет слухи и сплетни о Софии не затихли, вероятнее всего, потому, что за эти годы прелесть Софии не увяла.

Двадцать лет – а у Каро так и не появилась надежда удачно выйти замуж, несмотря на воспитание, красоту и приданое.

Это было ужасно, особенно потому, что она не могла поделиться своим отчаянием с матерью.

– Каро, ты доверяешь мне? – спросила София, протянув дочери тонкую белую руку. – Ты же понимаешь, что я обязательно найду для тебя достойную партию?

Каро осторожно взяла руку матери и улыбнулась. София действительно выглядела усталой.

– Знаю, что ты сделаешь все, что должна.

– И что я преуспею, – добавила София, улыбнувшись.

– И что ты преуспеешь, – повторила Каро, улыбнувшись в ответ, произнося самую изящную ложь. Вряд ли мама сумеет чего-либо добиться в этом весьма деликатном деле.

Как это ужасно!

– Она все еще верит, что справится, – тихо произнесла Каро, глядя в окно.

Солнце стояло в зените, и голуби шумно ворковали. Каро этот звук показался очень грустным.

– Она вполне справится, – убеждающе сказала Анни, разливая утренний шоколад у камина.

Каро обернулась и посмотрела на подругу, которая, хотя и овдовела в необычно молодом возрасте – в восемнадцать лет, – после замужества, продлившегося всего восемь месяцев, все еще видела мир в розовом свете.

– Ты же так не думаешь? – спросила она.

Каролина Тревелиан воспринимала мир, свою мать и собственную ситуацию далеко не бездумно. Она предпочитала считать себя рассудительной женщиной, без пустых идей и романтизма.

– Я думаю именно так, – ответила Анни. – София очень решительный человек, и у нее солидный жизненный опыт.

– Проблема именно в том, что жизненный опыт у нее очень тяжелый.

Анни улыбнулась и подала Каро чашку.

– Однако она все же сумела составить отличную партию. Твой отец был очарован ею.

– Это была сомнительная партия, – сообщила Каро.

– Но твой отец просто потерял голову, – произнесла Анни с улыбкой.

– Да, это так, – неохотно согласилась Каро.

– То же самое может случиться с тобой. Ты же дочь своей матери.

И да и нет – в том-то и проблема. Каро – дочь Софии, бывшей куртизанки, а потому ее родословная была настоящей катастрофой. И все же, несмотря на то что она дочь Софии, в ней не было ни ее огня, ни ее таинственности и абсолютно никакого опыта. Она безнадежно и безвозвратно была обречена остаться в девицах. Не было ни одного мужчины, подходящего ей по положению, кто осмелился бы при общении с ней выйти за традиционные рамки вежливости. Сказать про нее, что она расстроена, было бы слишком мягко.

Каро вовсе не драматизировала ситуацию. В четырнадцать лет она поняла, что у учителя танцев красивые глаза, а инструктор по верховой езде эффектно сидит в седле. Она вдруг обнаружила, что мужчины просто восхитительны. К сожалению, одновременно стало очевидно, что мужчины совершенно не восхищены ею.

Конечно, дочь графа не должна выходить замуж за учителя танцев или инструктора по выездке, и она, естественно, пыталась ловить удачу в «достойных водах».

Но «воды» эти оказались пустынными, можно даже сказать, замороженными.

Ее мать, обладая слишком хорошими связями и чересчур удачно выйдя замуж, была в центре внимания высшего общества, следовательно, и Каро занимала в нем свое место. Но это не означало, что достойный мужчина, тот, кто забавлял ее беседой за чопорным обедом, воспринимал ее как подходящую кандидатуру в жены.

Никто не делал ей предложения. По сути, она не видела ни единого заинтересованного взгляда. Если рассуждать логично, то можно сделать только один вывод: у нее не было никаких шансов выйти замуж.

Замужество, как бы она о нем ни мечтала, оставалось для нее недосягаемым.

– У тебя есть надежда, – сказала она Анни. – А вот у меня ее нет.

– Каро, ты должна надеяться, иначе просто погибнешь от отчаяния.

Каро взглянула на Анни, рыжеволосую красотку, на ее спокойные серо-зеленые глаза и произнесла:

– Ты знаешь, где я думала обрести надежду. Тогда ты была против.

– Я и теперь против, – сказала Анни. – Поговори с Софией о своих… планах.