Донна Валентино - Королева его сердца

– Надо снова перечитать засекреченное письмо, – вслух сказал он себе. Возвращение к обычному порядку научной работы разогнуло его спину, он сел прямее и повторил уже спокойнее: – Да, надо снова перечитать написанное.

Разумеется, никто не мог ни услышать этих решительных слов, ни стать свидетелем его действий. Невозможно было допустить, чтобы кто-нибудь, даже самый преданный слуга, узнал о раскрытой им тайне.

Джон Ди посмотрел на небо через тонко сработанные окуляры невиданного телескопа, позволявшего ему одному разглядывать на большом приближении небесные светила. У него стоял комок в горле от того, что открыли ему небеса, и он сверял увиденное со своими картами, чтобы увериться в своей правоте.

Ошибки нет. Все правильно. По крайней мере с его стороны.

Однако этого нельзя было сказать про династию Тюдоров. Все они должны были безвременно уйти в иной мир, кроме одного лица.

Крепкий, здоровый король Генрих, любимец англичан, должен будет умереть так скоро, что Ди было страшно даже подумать об этом. Болезненному Эдуарду будет суждено последовать за своим отцом всего через несколько лет, оставив трон на короткое время узколицей Мэри. Затем придет черед Елизаветы. Славное царствование продлится больше четырех десятилетий, приведя самого Джона Ди к процветанию при условии… при условии…

При условии, что Елизавета никогда не выйдет замуж. Она, последняя из прямых наследников Генриха, должна править самостоятельно. Не имея мужа, который наставлял бы ее в делах правления и любил бы ее, она обречена умереть без потомства. Это была непомерная плата даже для той, которая так страстно стремилась к короне, что аура этого стремления стала для нее неким дьявольским ореолом.

Оставался всего лишь один пустяк, чтобы достичь победы. И единственным, кто мог это сделать, был Джон Ди.

Мортлейк, Англия, 1544 год

Данте не мог оторваться от нескольких строчек, написанных на мягком пергаменте тонким неразборчивым почерком. Он так и не овладел почти недоступными его пониманию тонкостями беседы на английском языке, но мог прочесть это предупреждение о том, что хитрый старый Генрих в очередной раз подвергал испытанию решимость Данте жениться на Елизавете.

По меньшей мере дважды шпионы Данте сообщали ему о том, что Генрих тайно вел переговоры с могущественными людьми в разных концах света, предлагая им брак со своей младшей дочерью в обмен на его, Генриха, покровительство, во многом подобно тому, как в свое время торговался по этому же поводу с Карлом. Не впервые Данте посылал к Генриху курьеров с составленными в сильных выражениях напоминаниями о своих правах в отношении Елизаветы. И каждый раз тайные переговоры Генриха сходили на нет и в конце концов выдыхались, как пламя в кузнечном горне с замершими мехами. Но Данте не успокаивался на этом, понимая, что не выражения возмущения заставляли Генриха уверять его в своей доброжелательности. Генриха сдерживали лишь переговоры с Карлом о поддержании мира на континенте. Хрупкий мир рухнул несколько месяцев назад. Однако это не имело значения для договоренности между двумя королями, которая оставалась в силе. Елизавета все еще была ребенком. И Данте не разуверился в том, что в свое время помолвка сможет состояться. Но вот пришло письмо, говорившее ему о том, что времени больше не оставалось.

«Он снова взялся за свое. На этот раз он намерен выдать ее за другого. Приезжайте в Мортлейк, прежде чем встретитесь с ним. У вас нет выбора, выход только один, и без меня вам его не найти.

Ваш друг д-р Джон Ди».

В Италии у Данте были друзья, в Англии же – ни одного. Каким образом незнакомец, о котором он и слыхом не слыхивал, оказался посвященным в тайну молодого человека да к тому же обещал помочь, оставалось для Данте загадкой.

Встреча с Генрихом предполагала поездку в Лондон, во дворец короля. Данте изучил карты и вычислил, что крюк в Мортлейк мог спасти его, если, конечно, этот таинственный доктор Ди и впрямь в состоянии оказать итальянцу неоценимую услугу. На худой конец он, Данте, запоздает лишь на несколько часов.

И вот Данте уже стоял в холодной, мрачной, крошечной гостиной Ди. Он порадовался тому, что нагрудник доспехов удерживал тепло его тела. После долгой дороги молодой человек был страшно голоден и падал с ног от усталости, но престарелый слуга доктора не предложил ему закусить, а присесть на запыленную рухлядь, с незапамятных, по-видимому, времен служившую мебелью в жалкой каморке, у Данте не возникло желания.