Донна Валентино - Похититель моего сердца

Октябрь 1651 года

В лунные ночи Джиллиан Боуэн охватывал ужас встречи со смертью. Она ужасно мучилась каждый раз, когда приходилось противопоставлять свои слабые силы чудовищной мощи смерти; но особенно тяжело ей было, когда лунный свет растворял все краски, а тени поглощали все звуки. Небо, деревья, волнистые корни на тропинке – все приобретало оттенки серого и черного, становилось беззвучным и безжизненным, как в могиле. Ее всю трясло, хотя плащ на ней был теплее, чем требовалось в эту октябрьскую ночь. Руки у нее дрожали, а в вожжи она вцепилась настолько крепко, что пальцы свело судорогой. Джиллиан была просто не в состоянии ослабить хватку. Она не боялась, что терпеливая, еле переставляющая ноги Куинни закусит удила и понесет, а также не чувствовала слишком большой опасности извне: их с отцом надежно защищали крыша и стены фургона. Не существовало никакой реальной причины для того, чтобы вцепиться в вожжи с такой свирепой решимостью или думать, что ее кто-то преследует, выжидая удобного момента и собираясь напасть.

Хотя эти страхи всегда были в ней, обычно она их сдерживала – но только до тех пор, пока на несколько часов не оказывалась вне дома.

Джиллиан сотни раз сопровождала отца в подобных ночных поездках; так почему же сегодня самообладание подвело ее, а нервы совсем расстроились? Она не могла отделаться от ощущения, что в не освещенных луной местах прячется невидимая опасность и, наблюдая, выжидает удобный момент, чтобы уничтожить ее.

Впрочем, все может быть. От одной этой мысли у нее на лбу выступила испарина. Джиллиан сплела паутину лжи и хитростей для того, чтобы защитить все, что она любила и ценила, и это хорошо помогало ей уже не один год; но сегодня, в серебристом свете луны, она увидела, насколько жалки ее усилия. Демоны, которых она считала побежденными, насмехались над ней: она была бессильна перед тем, чего не понимала, и могла потерять все.

Отец сидел, наполовину завалившись в дальний угол скамьи, и храпел, не подозревая о предчувствиях Джиллиан. Ей страстно хотелось услышать живые звуки, но если бы Уилтон Боуэн проснулся, он лишь усугубил бы ее душевные муки, а не облегчил их.

Копыта Куинни осторожно ступали по опавшим листьям, устилавшим дорогу и наполнявшим морозный воздух ароматом осени. Поблизости раздался соловьиный свист, вторя скрипу колес. И ни одного движения, ни единого звука, кроме этой короткой дрожащей трели и глухого стука копыт. Никакой надежды встретить попутчика. Железное кольцо запретов, наложенных лордом Кромвелем, вынуждало честных англичан проводить ночи дома, за крепко запертыми дверями, чтобы защитить себя от шпионов.

Тропинка повернула, и луна осветила всадника, укрывшегося под раскидистым вязом. Куинни вскинула голову и захрапела. Сердце Джиллиан забилось быстрее от страха и в равной мере от облегчения. Предчувствия ее не обманули – кто-то действительно следил за ней, ждал ее.

Однако это был всего лишь констебль Фрейли; узнав его, Джиллиан усмехнулась про себя. С Фрейли она была в безопасности, ему незачем ее выслеживать: его больше беспокоили бродяги, рыщущие в поисках легкой добычи по лесам графа Арундела. И тем не менее, как ни жаждала Джиллиан обрести попутчика, она предпочла бы ехать дальше одна, борясь со своими страхами, чем в обществе приспешника лорда-протектора.

– Во имя Бога, короля и родины, – резко прозвучал в тишине скрипучий голос констебля.

– Во имя Бога и родины, но не короля, – произнесла Джиллиан условный отзыв.

– Мистер Боуэн, мисс Боуэн!

– Фрейли, – заметила она, – вы сегодня рискнули уехать далеко от главной дороги.

Отец Джиллиан пошевелился и пробормотал что-то невнятное, потом опять затих.

– Хороший вечер для прогулок. – Фрейли направил своего коня в обход фургона. Джиллиан знала, что его зоркие глаза заглядывают под повозку.

– Может быть, нам выйти?

– Не надо, мисс.

По правилам Фрейли должен был тщательно осмотреть фургон, чтобы убедиться, что там никто не прячется, но он этого не сделал, и Джиллиан подумала, что констебль просто устал тыкать шпагой в пустоту под сиденьем. Ему также надоело открывать деревянный ящик, прикрепленный к задней стенке фургона, и находить в нем только лекарства, шерстяные одеяла и веревки. Он обыскивал их фургон много раз, не обнаруживая ничего подозрительного, поэтому сейчас ограничился поверхностным осмотром.