Барбара Картленд - Похищенная наследница

И Орине это нравилось, причем гораздо больше, чем танцевать на балах, которые давались в честь ее отца в каждом городе, куда они приезжали.

Так прошел год, пришла пора возвращаться в Нью-Йорк.

Перед отъездом Орине сужаемо захотелось вновь посетить ранчо.

— Я просто хочу прогуляться на одной из твоих резвых лошадок, папа. Они так отличаются от тех кобыл в центральном парке, которые еле передвигают ноги.

Отец засмеялся.

— Ну ладно, милая, мы обязательно туда заедем, хотя тебе может показаться, что там сейчас прохладно.

Орина снисходительно улыбнулась: отец сам показывал ей установленную на ранчо новую отопительную систему, когда они были там последний раз.

Он заказал ее специально для дочери, чтобы она никогда не мерзла, если ей захочется посетить эти места в холодное время года.

Отец хотел, чтобы дом всегда был наполнен летним теплом.

На ранчо они встретили Рождество.

Дейл подарил Орине великолепное ожерелье из восточных жемчужин, а также много иных драгоценностей, достойных самой королевы.

Однако Орине больше нравилось скакать на буйных, практически необученных лошадях из конюшен отца.

Время пролетело незаметно.

До отъезда в Нью-Йорк оставался один день.

Они решили под занавес покататься на лошадях.

Погода стояла очень холодная, все вокруг серебрилось инеем.

— Думаю, галоп разогреет нам кровь! — весело прокричал Дейл Вандехольт.

— Вот увидишь, я обгоню тебя! — задиристо пообещала Орина.

Обе лошади резко сорвались с места.

Довольная собой, Орина думала о том, как ловко обогнала отца.

Как вдруг позади нее раздался истошный крик, от которого она содрогнулась, а потом послышался дикий хруст, стоны и хрип лошади.

Орина молниеносно развернула свою лошадь и поскакала к отцу.

То, что она увидела, повергло ее в ужас.

Сталлион, красивый жеребец, на котором мчался Дейл, поскользнулся на тонком льду и всей своей тяжестью придавил всадника.

Пытаясь собраться с мыслями, Орина понеслась за помощью.

Дейла Вандехольта доставили на ранчо.

У него были множественные переломы и внутренние повреждения.

Через несколько часов он умер, не приходя в сознание.

Орине казалось, что рухнул весь мир.

Ей хотелось только одного: просто сидеть в комнате отца на ранчо и не думать ни о чем, вытравить из памяти страшные финальные сцены.

Но это было невозможно.

Друзья, родственники и управляющие обширных владений Дейла настаивали на ее возвращении в Нью-Йорк.

По приезде туда она запаниковала, осознав, какая огромная ответственность легла на ее плечи, с каким объемом работы необходимо срочно справиться.

В ее задачу входило не просто подписывать документы, а руководить и отвечать на довольно сложные деловые вопросы.

Мог ли Дейл Вандехольт даже на какой-то миг представить, что так нелепо оборвется его жизнь!

У него уже были назначены многочисленные встречи с лучшими адвокатами и лучшими советчиками по управлению имуществом.

Компания, в которой по воле судьбы оказалась Орина, была сплоченным мужским коллективом.

Она оценивала этих людей тем же методом, к какому прибегал отец, то есть тщательно изучала все их сильные и слабые стороны.

И поняла, что всецело сможет положиться на них в будущем.

Видя, как она поглощена работой, свет милосердно оставил ее в покое.

Но по прошествии нескольких месяцев снова начал понемногу завоевывать какую-то часть ее жизни.

Вначале это были просто дружеские визиты. двух или трех человек — из тех, кто знал и любил ее мать.

Они пытались стать настоящими друзьями «осиротевшего ребенка».

Со временем число «друзей» все увеличивалось.

Через полгода уже стало невозможно отказывать людям во встречах, прикрываясь желанием побыть одной.

Череда бесконечных завтраков, обедов и ужинов постепенно перерастала в званые вечера.

Орина понимала, что многие стремятся быть поближе не столько к ней, сколько к ее деньгам.

Она была самой богатой и влиятельной девушкой в американском обществе.

Мужчины наперебой предлагали ей руку и сердце при первой же встрече.

В ответ на заявление, что она не собирается замуж и хочет жить по своему разумению, Орина слышала одно и то же:

— Я люблю тебя, и ты будешь моей!

Возможно ли было, без конца выслушивая эту сакраментальную фразу, не стать циничной!

Временами Орине казалось, что за ней охотятся.

Она слышала голоса своих преследователей в вое ветра за окном, в скрипе ступенек и вздрагивала от звука открывающейся двери.