Барбара Картленд - Строптивая принцесса

Жиги обступили Зенку и стали с любопытством рассматривать неожиданную добычу. Кто-то сорвал с нее шляпу и, дурачась, надел на себя, другой вырвал из рук перчатки. От вони, исходящей от месяцами не мывшихся бандитов, у Зенки начала кружиться голова. У королевы сжимались кулаки в ответ на издевательства, но разве могла она одна с ними справиться?

К сожалению, на этом ее мучения не закончились: во время ужина Зенку заставили проглотить несколько ложек похлебки, хотя у нее кусок не шел в горло.

Наконец главарь распорядился доставить Зенку в пещеру на скале, в которой она должна была провести ночь. Эта скала была такой высокой, что в первый момент Зенка не поверила ему: туда было просто невозможно забраться.

Но вскоре она убедилась, что недооценила жигов: они знали горы как свои пять пальцев и лазили по ним не хуже обезьян.

Двое бандитов держали королеву за руки, еще двое подсаживали снизу, и, хотя Зенке претила такая близость немытых разбойников, она молча выполняла их приказы, опасаясь, что жиги рассердятся и сбросят ее вниз.

Когда долгий и опасный путь остался позади, жиги осмелели. Они втолкнули пленницу в пещеру и стали надвигаться на нее. Зенка недоуменно посмотрела на бандитов, и ее самообладание уступило место отчаянному, почти животному страху — так откровенна была похоть, светившаяся в глазах этих диких людей.

Зенка в панике прижалась к каменной стене. Разбойники были все ближе. Ее спас один из жигов.

Он резко прикрикнул на остальных, и те, недовольно бурча, вышли из пещеры.

— Завтра мы вернемся, — пообещал бандит с самым свирепым лицом, и они начали спускаться.

Оставшись одна, Зенка в изнеможении сползла на землю. Ей повезло: жиги не надругались над ней сразу же, а отложили свои страшные и отвратительные намерения на следующий день.

Внизу бандиты развели костер, расположились вокруг него и начали праздновать победу, а несчастная королева сидела в темной, едва освещаемой отблесками огня пещере и размышляла над собственной глупостью и безрассудством.

Какой же она была дурой, когда ослушалась приказа короля и уехала на прогулку без сопровождающих! За свое упрямство она и поплатилась: из этой западни жиги не выпустят ее ни за какие сокровища мира!

Даже если король и освободит сына главаря, бандиты все равно убьют ее, а перед этим вдоволь поиздеваются.

А ведь виной всему ревность, самая настоящая ревность к мадам Ракочи, и обида, что король предпочел общество своей любовницы общению с Зенкой, его законной женой.

Здесь, в темной пещере, в ожидании неминуемой гибели, Зенка проанализировала свое поведение за последние дни, с тех пор как стала королевой, и поняла, что опрометчиво поступить ее заставила элементарная ревность, в которой она сама себе боялась признаться.

Зенка горько пожалела о том, что тратила время и силы, пытаясь доказать королю свою значимость, вместо того чтобы наслаждаться жизнью. Ей вспомнились четыре замечательных дня, проведенных в Тизе. Они были самыми счастливыми днями ее жизни! А ведь она радовалась прежде всего потому, что рядом был король.

Сегодня впервые Зенка поняла, что у нее больше нет ненависти к Миклошу, это жалкое чувство ушло, уступив место стремлению быть рядом с мужем, видеть его, разговаривать с ним. Незаметно дня себя она влюбилась в человека, который женился на ней по необходимости ради спасения своей страны.

«А он, — вздохнула несчастная пленница, — наверняка уже успел забыть обо мне. Обольстительная Дульчия вскружит голову любому».

Девушка представила темные, завлекающие глаза мадам Ракочи, устремленные на короля, услышала ласковый голос Миклоша, что-то нашептывающий очаровательной любовнице, и ей стало так жаль себя, что она закрыла лицо руками.

— Ну почему, почему он никогда не разговаривает со мной так, как с ней? — горестно воскликнула она.

Ей вспомнилось язвительное замечание короля о том, что, будь у него свобода выбора, он никогда бы не женился на ней, а предпочел бы более искушенную в жизни женщину.

Конечно, он имел в виду мадам Ракочи или Ниту Лоплакову! Вот с кем ему невероятно интересно, ведь они такие утонченные!

«Чем скорее я умру, тем лучше! — вконец отчаялась Зенка. — Все равно мне незачем жить на этом свете!»

Эх, будь она чуть-чуть поумнее и поосмотрительнее, сидела бы сейчас во дворце и беседовала с королем. Пусть Миклош и предпочитает ей мадам Ракочи, но королева-то — Зенка, и никто не освобождал его от обязанности разговаривать с ней! А теперь что?