Кэтрин Андерсон: Подруга волка

Обычно Джейк запирал дверь кабинета, когда работал, и вся семья уважала его стремление к уединению, но сегодняшний день стал исключением из правил. Совсем недавно к нему заходили две его младшие сестры вместе со своими детьми попрощаться перед его отъездом в очередную деловую поездку. А сейчас Мэри-Бет потребовала с ним встречи.

В плохом настроении из-за того, что ему предстояло завершить много дел до отъезда в южный Орегон, а ему мешают, Джейк ослабил галстук, расстегнул свой жилет золотого шелка и откинулся на спинку кресла, разглядывая свою старшую сестру.

Она только что вернулась с прогулки по магазинам; на ней был уличный костюм из легкой шерсти винного цвета, и выглядела она как принцесса, присевшая на одно из свободных кресел его кабинета. Очень несчастная принцесса. Оба они унаследовали от матери иссиня черные волосы и темно-карие глаза и, как некоторые замечали, обладали одинаковым невыносимым упрямством. Несмотря на это Джейк никогда не понимал Мэри-Бет. Смену ее настроений было так же трудно предугадать, как и постоянно меняющуюся погоду в Орегоне.

После того как Джозеф Рэнд нашел свое первое золото, обстоятельства их жизни кардинально изменились к лучшему. С тех пор Джейк без устали старался сохранить и приумножить их благосостояние. У Мэри-Бет было все, что она могла пожелать. Но была ли она счастлива? Нет, черт побери! Девушке было двадцать семь лет, и ей надо бы уже давно принять предложение кого-нибудь из множества своих поклонников, выйти замуж и завести ребенка, пока еще не поздно, а не забивать себе голову нелепыми мыслями о поступлении в колледж.

— Мэри-Бет, через десять минут я должен встретиться с Джереми и ввести его в курс дела, чтобы он смог заменить меня в мое отсутствие, а я еще даже не начал укладывать вещи. У меня действительно нет сейчас времени для этого разговора.

— А мне надо об этом поговорить, — возразила она.

— Я считаю, что мы пришли к взаимопониманию в прошлом году.

Ее пальцы теребили обтянутые шелком пуговицы костюма.

— Это устраивает тебя, но не меня.

В памяти Джейка возникло изможденное лицо его матери.

— Ты знаешь, что я думаю о работе для женщины.

— Быть юристом — это не работа. Это профессия. Призвание.

Он взял ручку и переложил бумаги, над которыми работал.

— Я не хочу, чтобы моя сестра несла мужскую ношу. Я прекрасно тебя обеспечиваю. Все твои желания выполняются.

Ее кулак опустился на стол с достаточной силой, чтобы подскочила ручка. Джейк подхватил ее, оценил причиненный ущерб, затем приподнял бровь. Одним взглядом он мог заставить мужчин отступить. Мэри-Бет даже не моргнула глазом. Мэри-Бет — несчастье его жизни, единственный человек, который мог заставить его потерять самообладание. Он никак не мог понять, почему она была его самой любимой сестрой.

— Не смей продолжать работать, как будто меня здесь нет! — воскликнула она. — Мы обсудим этот вопрос здесь и сейчас!

Джейк положил ручку и поудобнее уселся в кресле. Он не мог себе представить, каково будет ее поведение на этот раз. Во время их последнего столкновения она разбила все стеклянное в парадной гостиной. Перед этим она пролежала три дня в постели, отказываясь от еды. Конечно, он знал, что ее горничная Чэрити таскала ей еду, — Мэри-Бет не откажешь в недостатке воображения.

— Я не командую тобой. Ты можешь делать все, что хочешь.

— Кроме работы.

— Да, кроме этого. — Он заметил, как покраснели ее щеки; это означало, что она готова взорваться. — Ты такая красивая женщина. Неужели в Портленде нет ни одного холостяка, который бы привлек твое внимание? Мне все равно, даже если он подметает улицы.

— И ты купишь его для меня? Как ты покупаешь все остальное. В виде исключения я бы хотела сделать что-то сама. — Она стиснула руки на коленях. — Кроме того, если уж супружеская жизнь так привлекательна, почему ты не женишься на Эмили? Тебе тридцать лет. Сейчас уже закончился срок траура, и тебе ничто не мешает. Ведь ты обручен с нею более года!

— Оставь в покое мои отношения с Эмили, — вздохнул Джейк и потер рукой затылок.

Эмили… Так же как и перемена обстановки в его кабинете, она оставалась еще одним незавершенным делом. По каким-то, ему самому неведомым причинам, он никак не мог собраться с духом и назначить день свадьбы. Разглядывая гору бумаги на своем столе, он сказал:

— Я страшно занят. У тебя же масса времени, которое ты тратишь на пустые фантазии.

Она вскочила с кресла.