Лори Коупленд - Достойный любви

Как только они скрылись из виду, Батте, с лица которого не сходила усмешка, густо наслюнявил пальцы и спокойно начал тушить бикфордовы шнуры.

— Кучка трусливых мерзавцев! Ишь как припустили! — презрительно пробормотал Батте. — Как будто я настолько глуп, чтобы разорвать себя в клочья из-за какой-то несчастной шахты.

Оторвавшись взглядом от склона горы, за которым только что скрылся Ардис, Батте беспечно глянул вниз и застыл. Огромные от ужаса глаза бессмысленно уставились на догорающие кончики бикфордовых шнуров. «Забыл! Забыл потушить!» — пронеслось в голове.

Батте судорожно сунул пальцы обратно в рот и, слюнявя их, неистово заработал языком. Часовой механизм мозга четко отбивал уходящие безвозвратно секунды.

Увы, даже самым изощренным планам порой не суждено осуществиться.

Грохот взрыва расколол безмятежную тишину величественных скал. Да, друзья! Так вот — подчас бесславно — обрывается человеческая жизнь.

Батте Фесперман, словно подхваченный неведомой силой, взмыл вверх и канул в Лету, унося вместе с собою в небытие и злополучную шахту — виновницу ссоры.

Так все, по крайней мере, думали.

Вокингем, городок в Англии, 1893 год

— Чего-чего?

— Золотой прииск, миссис.

— Я не ослышалась, вы сказали: золотой прииск?

— Именно так, миссис! Золотой прииск.

Растерявшись от неожиданности, Мэгги смотрела на Кингсли Дермота так, будто он с луны свалился.

— Я понимаю, эта печальная новость явилась для всех полной неожиданностью, — по-своему истолковав ее состояние, посочувствовал старый слуга. — Смерть мадам… Нас постигло такое несчастье!..

Конечно же, Эльдора Снайдельшай могла бы вести себя осмотрительнее. Стоило ли играть с огнем при ее-то дышащем на ладан сердечке? Впрочем, чего в жизни не случается! Забыв обо всем на свете, она бросилась в объятия сочного юноши в столь благоухающем возрасте, о котором даме в ее положении и подумать страшно без головокружения. Вот она и потеряла голову, причем безвозвратно. Впрочем, никто из близко знавших мадам, не удивился, услышав об этом ее столь трагично закончившемся любовном приключении. Что ни говори, а она бывала порой эксцентрична до колик в желудке.

Дермот достал из кожаной папки огромный конверт и протянул его Мэгги.

— Должен вам сказать, что мадам жила на широкую ногу — ни в чем себе не отказывала, так что от ее огромного состояния мало что осталось: одна только шахта да несколько сот фунтов. Они здесь, в этом конверте.

Мэгги, как завороженная, глядела на протянутый конверт и молчала. Она словно онемела от неожиданно свалившегося на ее голову известия.

— Ах да, чуть не забыл… прииск находится в Колорадо, миссис.

Мэгги удивленно подняла голову:

— Колорадо? Колорадо в Америке?

— Да, мисс, Колорадо в Америке. Судя по всему, эта шахта отошла к мадам… — он прокашлялся, — после смерти ее шестого мужа.

Дермот, словно спохватившись, быстро сунул руку в карман жилетки и достал часы. Глянув на циферблат, он озабоченно покачал головой:

— Ах ты, Боже мой! Ах ты, Боже мой! Мне уже бежать пора, а то опоздаю на четырехчасовой поезд.

Кингсли потянулся за тростью и шляпой, затем, неуклюже развернувшись, бочком протиснулся между Мэгги и стоявшем на стуле тазиком с мыльной водой и поспешно удалился.

Когда старый слуга исчез за дверью, оглушенная Мэгги молча опустилась на стул. Золотой прииск? Подумать только! Значит, тетушка Сисси умерла и завещала ей с Вильсоном золотой прииск?

Мэгги отдалась воспоминаниям, пытаясь восстановить в памяти образ младшей сестры отца — яркой, экстравагантной особы. Мэгги видела Эльдору Снайдельшай всего один раз, тем не менее она хорошо ее запомнила.

Богатая и взбалмошная тетушка Сисси как нельзя лучше подходила под пословицу «в семье не без урода». Она любила пригубить, мужей меняла как перчатки и много путешествовала. Буквально все в ее бурной и беспорядочной жизни целиком и полностью зависело от сиюминутной прихоти и настроения.

Время не изменило ее. Когда тетушке стукнуло шестьдесят три, она все такая же беспечная и легкая, как мотылек, порхнула под сень могилы. Все свое состояние она завещала Мэгги и Вильсону — детям рано ушедшего в мир иной брата.

Мэгги машинально бросила щетку в тазик с мыльной водой. Все ее мысли были заняты удивительной новостью, которую принес старый слуга. В голове роились тысячи вопросов, на которые у Мэгги не было ответов. Отчего же все-таки тетушка Сисси завещала все свое состояние ей и Вильсону? Почему не упомянула в завещании свою родную сестру Фионнулу и двух ее дочерей?