Карен Рэнни - Шотландская любовь

Она нажала на рычаг, и дверь распахнулась.

В следующую секунду сделалось черным-черно.

Хелен Патерсон никогда в жизни так не веселилась. Она протанцевала несколько деревенских танцев – и это несмотря на то что совершенно не умела их танцевать. Ее партнеров очень смешило, когда она делала шаг вправо в тот момент, когда должна была шагнуть влево, и наоборот. Один раз она закружилась, а потом обнаружила, что не надо было этого делать, и присоединилась к всеобщему веселью.

Еще она выпила чуточку виски. Ну, может, не совсем чуточку. Мир сделался теплым, с янтарным оттенком, и люди улыбались ей и желали всего самого хорошего. Она преисполнилась к ним такой благодарности, что хотела каждого обнять и расцеловать.

Правда, наверное, ей не стоило обниматься со всеми подряд, потому что от этого люди только еще больше смеялись. Она совсем не обижалась – кто же станет обижаться на смех?

Однако чем больше проходило времени, тем больше ее беспокоила какая-то смутная мысль. В конце концов, когда забрезжил рассвет – в открытые двери было видно кусочек неба, – она наконец поняла, в чем дело.

Шона куда-то исчезла.

Фергус вернулся в пиршественный зал под руку с Элизабет. К удивлению мистера Лофтуса и его дочери, они танцевали, и Фергус дважды у всех на глазах поцеловал Элизабет в щеку. Всем, за исключением американцев, это очень понравилось.

Интересно, а Шона обрадуется?

Хелен намеревалась задать ей этот вопрос, как только та объявится.

На рассвете гости стали разъезжаться. Бедные кухарка и горничная подали плотный завтрак – даже мистер Лофтус воздал ему должное. Она заметила у него в руках стакан с виски и покачала головой, когда их взгляды встретились. Ему правда не хватает заботливой руки.

Встав, Хелен ощутила головокружение – неужели от выпитого виски? Если так, то она больше в жизни его в рот не возьмет. И вот эта нарастающая головная боль – неужели тоже от него? Нет, ну как некоторые люди умудряются пить его каждый день?

Через несколько минут Хелен стояла у дверей вместе с Фергусом и Элизабет: они провожали гостей.

– Вы не видели Шону? – спросила она во время небольшой паузы.

Фергус покачал головой и проводил взглядом Элизабет, которая пошла присмотреть за своим пациентом.

– Мистеру Лофтусу придется найти другую сиделку, – объявил он.

Неужели он думал ее удивить? С того момента как Элизабет переступила порог Гэрлоха, стало ясно, что они жить друг без друга не могут.

– Думаешь, Шона решила лечь пораньше?

Это было бы странно. Хотя она явно чувствовала себя не в своей тарелке после того, как Мириам известила всех, что дала ей поносить свое платье.

Фергус посмотрел на лестницу: Элизабет следовала за Хельмутом и своим нанимателем.

– Фергус, – Хелен раздражала его невнимательность, – где Шона? Почему она ушла?

Он наконец обратил на нее внимание:

– Гордон тоже рано ушел. Наверное, она отправилась вместе с ним.

Это просто немыслимо! Удивительно, как только Фергус мог такое предположить.

Хелен оставила Фергуса провожать гостей, а сама поднялась наверх вслед за остальными. Они проспят целый день, а Мириам, наверное, уже легла. Но Шона, как выяснила Хелен, еще не ложилась.

Ее не было ни в спальне, ни в комнате Хелен, ни в гостиных.

Утренняя роса сверкала на солнце. Хелен сказала себе, что нельзя быть такой глупой. Шона взрослая женщина и вполне в состоянии позаботиться о себе. Ясно же, что она ушла вместе с Гордоном. И Хелен, если продолжит поиски, только поставит ее в неловкое положение.

Хелен неохотно легла в постель, убеждая себя в том, что мерзкое чувство, не дающее ей покоя, – это последствие выпитого виски, и не более того.

Над ее ухом раздался хриплый, с придыханием голос:

– Попалась? Теперь ты никому не будешь досаждать.

Эхо его, казалось, звучало несколько часов. Чьи-то шаги удалялись.

Шона закрыла глаза, но боль не исчезла. Она медленно ощупала голову – сбоку обнаружилось что-то теплое и клейкое. Неужели кровь?

Она лежала на полу в тайном коридоре. Она моргнула, но лучше видеть от этого не стала: вокруг царила абсолютная тьма. Впереди послышался шорох, и Шона попыталась сесть. Не хватало еще, чтобы ее покусали крысы.

Однако это оказалось труднее, чем она ожидала. Она подняла голову – боль усилилась. Шона оперлась на локоть. Внезапно накатила тошнота – пришлось сделать несколько глубоких быстрых вздохов, и лишь потом она повторила попытку подняться.