Пленник отпрянул.
Испугавшись, она поспешила покончить с веревками. Никогда еще ей не приходилось касаться мужчины так… интимно. Анжела чувствовала, как заливается краской и злилась на себя за это. Даже закрыла глаза, стараясь подавить страх. Он мог подумать о ней бог весть что. Анжела поправила накидку, закутав плечи, и подняла лицо.
Он потряс затекшими пальцами, сжал их несколько раз в кулак. Выпрямил руки, вытянул их вперед, затем в сторону. Быстрым движением опрокинул ее на пол и легко и грациозно опустил свое стальное тело на нее.
Анжела выронила кинжал.
— Сэр, вы!..
Губами он заставил ее замолчать. Все же она успела обратить внимание, что губы его мягки, как пух, а дыхание отдает мятой и выпитым вином. Его движения оказались нежны, как его кожа. Но целовать ее он не собирался — просто хотел заставить молчать и не вспугнуть слуг.
— Вы уже достаточно сказали, миледи, — прошептал мужчина, прижимая ее к полу. — Нет, — скомандовал он, чувствуя, как она тщетно пытается сбросить его ногами и тянется рукой к кинжалу.
Сплетя свои пальцы с ее, он прижал обе ее ладони к полу, словно собираясь распять.
— Я слушал вас, теперь послушайте меня.
На его лице промелькнула усмешка победителя, затем он переместил тяжесть тела, стараясь причинить ей как можно меньше неудобств.
— Клянусь всеми святыми мощами, на ощупь вы очень приятны. Чья вы жена, леди, и почему ваш сумасшедший муж позволяет вам играть в столь рискованные игры с вашими дюжими слугами?
Анжела нахмурилась.
— Вы считаете, я чья-то жена?
— Вы достаточно независимы, к тому же в летах и физически зрелая, — заявил ее поработитель, пожирая глазами ее грудь под тонкой тканью накидки.
— Вовсе я не в летах, мне только двадцать!
— Двадцать, да? Достаточно, чтобы оказаться женой и матерью не одного ребенка. Но для постельных утех вы еще достаточно молоды. А мне именно это и нужно. И вам тоже, смею заметить. Должен сказать, леди, постельные утехи я приветствую… Но не тогда, когда меня скручивают, как дичь, трое сумасшедших, запихивают в вонючий мешок, а потом сваливают на пол черт знает в чьей комнате.
Анжела видела, как он зол, но, что еще хуже, она поняла — в ярости он может быть беспощаден. Да, свое прозвище он получил за далеко не вымышленные дела, вдруг осознала она. Если бы ей удалось объяснить ему, с какой целью она сделала все это… Если бы он понял причины, побудившие ее к похищению, он не вел бы себя так сурово.
— Даю слово, мои люди не имели намерения причинить вам зло. Я просто хотела, чтобы вы выслушали меня и не… не перебивали.
Точнее сказать, не узнали, кто я, мелькнуло у нее в голове.
Он ехидно ухмыльнулся.
— Вы могли бы попросить меня прийти, пригласить на ужин, наконец.
Она присвистнула.
— Конечно же! Я могла наклеить приглашение на дверях церкви. Вы это хотите сказать? «Бандиту, живущему в моих лесах и грабящему моих рыбаков. Пожалуйста, приходите в гости. Я должна сделать признание». — Она сдула прядь волос, щекочущую нос. — Уверена, вы не замедлили бы явиться.
Он слегка улыбнулся.
— Сообщили бы, как на вас приятно лежать, я бы моментально пришел.
Анжела залилась краской.
— Краснеете, как дикая ягода. — Он засмеялся мягким грудным смехом.
Она вспыхнула от негодования. Но в следующее мгновение странный восторг охватил ее при звуке его бархатистого голоса, проникавшего в самое сердце.
— Вовсе не смешно!
Она хотела стукнуть кулаком по полу, но он крепко держал ее ладони. Получился лишь слабый, еле уловимый звук.
— Согласен! Но вы вдоволь посмеялись надо мной. А я только начинаю. Итак, дорогая леди, кто бы вы ни были, прошу, сядьте и расскажите подробно, что же свело нас вместе при столь неделикатных обстоятельствах.
С этими словами он молниеносно сел, опершись спиной об один из массивных стульев, и перекинул ее к себе на колени.
— Сэр, говорю вам…
Анжела уперлась руками ему в грудь, стараясь хоть немного отстраниться. Близость его мутила рассудок, девушка даже пожалела, когда он переменил позу.
— А я говорю вам… — промурлыкал он, сжимая одной рукой ее запястье, а другой нежно убирая за ухо прядь ее волос, закрывавшую лицо, — …вы будете сидеть именно так, пока я не выслушаю вашу историю от начала до конца.
Она ни за что не призналась бы, даже под угрозой смерти, как приятны ей ласковые движения его пальцев.
— Вы не можете принудить меня. Мои люди…
— Знаю. Но мне еще не надоело жить. А ваши люди смогут снова одержать надо мной верх, их ведь трое. Увы, дорогая леди, вы тоже не в силах меня принудить слушать вас. Но вы уверяете, будто вам нужна моя помощь. Лучший способ добиться цели — вести себя со мной так, как я хочу.
Читать дальше