Джо-Энн Пауэр - Ангел страсти

Он не удержал чашу, уронил со звоном на пол. Схватив ее за руку, он долго смотрел на золотое кольцо с ониксом и жемчугом.

— Я носила его все эти месяцы, — наконец проговорила Анжела, нарушив молчание и сковывавшее его оцепенение.

Николас резко повернулся, отошел к огню.

Анжела поняла его смятение, недоумение.

— Вы заговорили? Как это понимать? — Вопрос прозвучал, как пощечина.

— Я воспользовалась предлогом, чтобы ваши друзья оставили меня в покое. Я ненавидела их за соглашение с королем.

— Говорите… откровенно. Меня вы тоже ненавидели.

— Да. Тогда ненавидела. — Разговор получался более неприятным, чем она ожидала. — Но это длилось недолго. Сначала, когда меня увели, мне показалось, Иоанн хочет повесить вас.

— О, Господи! Я дал ему достаточно денег, он мог бы содержать на них и десять армий!

— Но я не доверяла ему и не знала, насколько он нуждался в деньгах. Не знала, как вам удалось попасть в ссылку, а вашим друзьям получить разрешение навещать вас. Вы мне ничего не сказали!

Он взорвался.

— Черт возьми, как я мог сказать вам?

Анжеле еще не приходилось видеть Николаса в такой ярости.

— Знаю. Потом я это поняла.

— Мне казалось, вы питаете ко мне доверие, — он сделал к ней угрожающий шаг.

Анжела не сдавалась.

— Я действительно доверяла вам, но потом мое доверие поколебалось.

Николас напряженно ждал.

— Я знала, Иоанн не отличался благородством. Никогда мне не приходилось встречать столь совершенного сочетания жестокости, злости и жадности в одном человеке. Неужели вы хотите обвинить меня в том, что я усомнилась в превосходстве Полуночного Дьявола над этим чудовищем?

— Нет, это ведь несправедливо. А я всегда стараюсь относиться к людям справедливо.

— Это мне известно, — прошептала она.

— Тогда я хотел бы знать, зачем я здесь. Скажите мне, и я хочу поскорее вернуться домой.

— Почему?

— Что почему? Почему я хочу вернуться домой? Но это же очевидно. Мой дом такой большой и великолепный. Предыдущий хозяин позаботился о замке Свонсдон, разве для вас это новость? До самый кончины Бартлета от руки палача Иоанна замок обставлялся с редкой роскошью. На прошлой неделе я приказал сжечь все украшения, переплавить серебро.

— Знаю. Слышала о горящих в замке кострах. — В действительности, когда до Анжелы дошли эти слухи, она впервые начала серьезно опасаться за душевное здоровье Николаса.

Это и подтолкнуло ее к решению дать поручение Леону доставить к ней графа. Леону пришлось придумать благовидный предлог, чтобы попасть в замок. Николас поспешил выйти в надежде услышать новости от Анжелы, но слуга опередил его, успел связать и доставить хозяйке.

— Еще я собирался сжечь всю мебель.

— Но зачем? — Сердце Анжелы обливалось кровью.

— А что меня должно остановить? Что для меня значит это место? Я там жил всего несколько лет. Это не мой дом.

— Это ваш наследственный дом. Вы законный граф Свонсдон. Почему же не сохранить его?

— Вам доводилось когда-нибудь бывать там? Это дьявольское место. — Анжела отрицательно покачала головой. — Это дворец, — в сердцах бросил Николас. — Бартлет считал себя принцем. Никогда не видел столько украшений, разве только во дворце дожа в Венеции — дядя однажды водил меня туда. Как и того тирана, Бартлета отличала непомерная жадность. Замок Свонсдон провонял им насквозь. Мне доставляет удовольствие вытравливать его дух из Свонсдона.

— Но вы останетесь в голых стенах. Когда-то вы жаждали вернуться в замок, считали его своим домом, это являлось пределом ваших мечтаний.

— Не пределом, — он жадно пожирал ее глазами. — Когда-то давно я хотел вернуть его, потому что он принадлежал мне, а потом его несправедливо отняли. Я мечтал вернуть замок, желая иной жизни, свободы, радости. Это тоже у меня отняли.

— В силу обстоятельств.

— Сейчас причины не имеют значения. Он мой, это все, что я знаю и хочу знать. Все, что я хочу чувствовать, ощущать всем существом.

Он невольно поднял руку, желая погладить ее волосы, лицо, но сдержал порыв и направился к двери.

— Подождите! — Анжела подошла к Николасу. — Вы не можете просто так уйти!

— Господи, помилуй! — Он повернулся и до боли сжал ее плечи. — Вы, наверное, думаете, я сделан из камня. — Он встряхнул ее, словно хотел вытрясти душу.

По лицу Анжелы потекли слезы.

— Из плоти, конечно, — рыдала она, — и из костей. Кровь и железо! — Она положила руку ему на грудь, туда, где билось сердце. — Вы сделаны из любви и нежности. О, Николас, мой дорогой, — молила она. — Вы все, что мне нужно в этой жизни. Не покидайте меня, душа моя, останьтесь, вы так нужны мне!