Елена Арсеньева: Любовь и долг Александра III

Он все глубже погружался в меланхолию, словно не понимая, чего от него ждут.

– Почему он молчит? – возмущался король Кристиан вечером в своем кабинете. – Неужели не понимает, в какое нелепое положение ставит Дагмар?!

– Иногда мне хочется дать ему хорошего пинка, – мрачно отвечал Фредди. – Или вызвать его на дуэль!

– Почему он молчит? – в это же самое время терзалась Дагмар в своей спальне. – Он меня не любит. Я ему не понравилась при встрече!

– Иногда мне хочется дать ему хорошего пинка! – возмущалась Тира, обнимая сестру и не подозревая, что повторяет слова брата. – Он не понимает, что счастье само идет ему в руки! Надо только протянуть их и взять.

– Но он не хочет протягивать… – вздохнула Дагмар.

– Значит, надо его заставить! – Тира стукнула кулаком по спинке кровати, и Дагмар подумала с печальной улыбкой, что у лейтенанта Марчера не было никаких шансов противиться ее натиску.

Но русский цесаревич не лейтенант Марчер. И все же он мужчина, а они не всегда знают, чего хотят. Женщины существуют для того, чтобы указывать им путь. В конце концов, Кай тоже не знал, чего он хочет! Его пришлось силком возвращать домой.

На другой день, в субботу, 11 июня, Дагмар пригласила гостей посмотреть ее комнаты наверху. Пошли вчетвером: Дагмар, король, Александр и Алексей. Впрочем, король Кристиан и Алексей вдруг куда-то подевались.

Александр и Дагмар остались одни в ее комнате.

– Э-э… а где остальные? – спросил Александр, который вдруг испугался, оказавшись наедине с девушкой, и ринулся к дверям.

Однако они оказались заперты. Тира с торжеством показала Фредди ключ и заявила, что не откроет дверь до тех пор, пока этот русский медведь не сделает ее сестру своей возлюбленной.

– Откуда ты набралась подобных слов, Тира?! – ужаснулся Фредди, который даже не подозревал о том, что его сестра знакома не только с такими словами, но и с делами.

Тем временем Александр понял, что путь к отступлению отрезан. Пытаясь скрыть свое замешательство, он с преувеличенным вниманием осматривал комнату, а потом Дагмар показала подарки Никсы, его письма и карточки. Осмотрев все, начали перебирать альбомы с фотографиями. Александр листал альбомы и думал, как бы решиться начать с Дагмар самый главный разговор. Его руки задрожали от страха и волнения.

Дагмар сидела на подлокотнике диванчика, в котором Александр устроился, словно в окопе. И она никак не помогала ему. На нее тоже словно нашло затмение. Она будто не понимала, какое впечатление производят на Александра эти постоянные возвраты в прошлое, в те времена, когда она мечтала стать женой его умершего брата. Ревность к Никсе терзала его все сильнее.

«С чего я взял, что он нас соединил? – мрачно размышлял Александр. – Он просто так, без всякой цели, держал нас за руки. Он уже не понимал, что делает. Он разделял нас! И разделил. Она думает только о нем. Нарочно говорит о нем, чтобы дать мне понять: я ей не нужен!»

– Вы, наверное, не сможете никого любить, кроме моего брата! – вдруг выпалил он.

Дагмар вспыхнула и посмотрела ему в лицо.

– Никого, – кивнула она, и сердце Александра, кажется, перестало биться. – Кроме… его милого брата.

Смысл ее слов не сразу дошел до Александра.

– Если я… буду просить вашей руки, вы согласитесь? – испуганно спросил он.

– Да! – воскликнула Дагмар, бросаясь в его объятия и садясь к нему на колени.

У нее блестели глаза, да и Александр чувствовал, что его глаза полны слез. Теперь можно было целоваться. Они припали друг к другу и не слышали, как открылась дверь.

Тира с торжеством покосилась на Фредди. Тот усмехнулся, но тотчас принял торжественный вид. Король с королевой, очень вовремя оказавшиеся здесь, заливались слезами. Набежали родственники с шумными и радостными поздравлениями. А Александр думал лишь о том, что ему хочется взять Дагмар за руку, как это было у постели Никсы. Значит, он действительно соединял их! Он знал, что они предназначены друг для друга!

– Спасибо, брат, – прошептал Александр. В это время его как раз поздравлял Фредди, принявший эти слова на свой счет.

Впрочем, тот, кому они были предназначены, все же их услышал.

Из своих дальних далей и вышних высей Никса озирал собравшихся в этой комнате, простирая свой взор еще дальше, еще шире, и то улыбался радостно, то печалился. Там, где он находился, умеют провидеть будущее, а потому Никса знал, что веселая синеглазая принцесса Тира, которая так своевременно заперла дверь, вскоре обнаружит, что беременна от своего лейтенанта. Она уедет для тайных родов в Грецию, к брату, королю Георгу I, и там родит дочь. Отдаст на воспитание чужим людям, и девочка никогда не узнает, кто ее родная мать. Фредерик, возненавидевший лейтенанта за то, что он сделал с сестрой, бросит ему в лицо страшные оскорбления, и тот покончит с собой. Тира, любовь которой к нему уже пройдет, примет предложение кронпринца Эрнста Августа Ганноверского.