Аля Файпари - Стать Дикой. Ведущая волков

Не колеблясь и не обращая внимание на лезвие, замершее около моей глотки, я дёрнула запястьем. В мою ладонь привычно скользнула резная рукоять, я быстро отвела руку назад и ощутила легкое сопротивление, когда кинжал с тошнотворным хлюпаньем пронзил живот чудовища. Дикарь глухо вскрикнул, грубые, шершавые пальцы на моей шее конвульсивно сжались. Воспользовавшись его заминкой, я присела и вырвалась из плена для того, чтобы угодить в руки сразу двум подоспевшим Кезро. Один скрутил мне плечи, а другой, будто я была лошадью, накинул на мою шею верёвку с явным намерением сделать из меня пленницу. Они что-то коротко прорычали и усилили хватку, когда я начала вырываться, но против этих рослых чудовищ я была бессильна. Их бугристые от мышц руки плотно скрутили мои конечности, не давая ни единой возможности освободиться. Лицо одного из мужчин вдруг возникло прямо перед моими глазами. Леденящая кровь улыбка озарила его рожу, покрытую шрамами и черными узорами каяла. Он был огромным, но выглядел на удивление молодо, однако из-за разрисованной кожи нельзя было точно назвать его возраст.

Крашеные в разные цвета пряди с вдетыми в них перьями падали на лоб Кезро, делая его нездорово кровожадный взгляд еще более неистовым. Бедра дикаря были прикрыты отороченной мехом плотной повязкой, из-под которой выглядывали мощные ноги с четко очереченными мышцами. На голой, забрызганной алыми каплями шее, звенели нанизанные на шнур фаланги пальцев и человеческие зубы. От каждого движения демона они зловеще покачивались, отбивая холодящий жилы ритм. Я незаметно принюхалась и уловила запах той же странной зеленоватой субстанции, которая была тщательно нанесена практически на все тело Кезро. Он был невероятно терпким и наверняка использовался для отвлечения хищников или собак. Вот как они смогли незаметно пробраться в деревню.

Ублюдок что-то процедил. Я смачно ударила в его лоб своим. Он с шипением отпрянул и, наступив прямо на пылающий сук, неуклюже повалился на землю, разражаясь, судя по интонации, ругательствами. Его палец свирепо указал на меня. Удерживающий мои руки дикарь поспешил потащить меня к одной из своих лошадей, но я умудрилась извернуться и угодила ему пяткой между ног. Тот ожидаемо согнулся, но лишь немного ослабил хватку, а второй ударил меня рукоятью копья по виску, оглушая. Перед глазами все поплыло. С большим трудом мне все же удалось остаться в сознании, однако продолжать сражение я не стала. Вместо этого побеждённо обмякла и закрыла глаза. Мне было страшно, но это чувство даже близко нельзя было сравнить с давившей на сердце болью от осознания того, что произошло сегодняшним вечером. Весь мир перевернулся. Так мог ребенок потрясти спрятанную родителями бутылку, а потом проказливо уронить ее на пол, наблюдая за рассыпающимися во все стороны осколками. Я чувствовала себя таким отколовшимся кусочком стекла, отлетевшим в пыль под старой скамейкой. И я не знала, что мне делать и ради чего продолжать бороться.

Дикари продолжали без церемоний волочь меня дальше. Они с обыденной веселостью перебрасывались друг с другом резкими, непонятными фразами, пока животные возгласы их собратьев разрывали наполненный треском воздух. Крики моих умирающих соплеменников стихли, и я с содроганием поняла, что осталась одна. Но сознание отчаянно не хотело принимать правду, в голове набатом звучало – не может быть… этого не может быть…

Как только до лошади осталось всего несколько шагов, буря в моей душе стала достаточно яростной, чтобы разразиться. Я осторожно нащупала снова умело вытащенный кинжал и подождала, пока не убедилась, что отвлекшиеся на разговор Кезро больше не ожидали моего сопротивления. Дикарь не успел отреагировать, когда я стремительно развернулась в его руках, а моё лезвие полоснуло по его голому торсу. Едва ощутив долгожданную свободу, я отскочила от направленного на меня копья второго Кезро, одним движением разрезала стянутую вокруг шеи верёвку и со всех ног бросилась в лес. Лишь однажды я разрешила себе оглянуться, чтобы в последний раз посмотреть на Ветра, который долгие годы был для меня самым верным товарищем. Я не представляла себя без него. И не думала, что могу когда-нибудь его потерять. Потерять кого-либо из них. Слёзы снова брызнули из глаз, но я не стала смахивать их, позволяя горю разжигать во мне гнев.

Позади раздался топот и разъярённые голоса дикарей. Вновь ощутив бурление в крови, я отдала все силы на то, чтобы как можно чаще переставлять ноги. Скоро заросли сомкнулись за моей спиной, и я нырнула в свою стихию. Уже через десяток метров я уловила стук копыт позади и с ужасом представила, как разукрашенные чудовища гонятся за мной на своих быстрых степных лошадях. Я припустила быстрее, свернула на юг и побежала вдоль реки, лихорадочно продумывая следующие действия. У них были копыта, но я тоже не была обделена преимуществами. Они вторглись в мой дом, это был мой лес, и не существовало на свете такого существа, будь он человеком или демоном, который смог бы поймать меня на родных землях. Эти мысли придали мне решимости. Я выжимала из себя остатки сил и бежала так, как не бегала никогда прежде, перепрыгивая через валуны и поваленные деревья. Но как бы я не старалась, лошади были быстрее. Они неминуемо настигали меня. Дикари улюлюкали, я уворачивалась от их летящих с пугающей меткостью копий лишь чудом. Острые наконечники по середину древка входили в сырую землю по обе стороны от меня. Я старалась полностью концентрироваться на беге, не сбрасывая скорость и твердо ступая на землю, которая значительно мешала движению своей влажностью.