Аля Файпари - Стать Дикой. Ведущая волков

Вскоре темнота совсем поглотила нас, и разглядеть дорогу впереди стало почти невозможно. Именно тогда я услышала звуки, от которых всё перевернулось внутри. Дикие подвывания и прерывистые вскрики, имитирующие звуки животных, прорезали тишину. От охватившего меня ужаса я едва не свалилась с лошади. Кровь бешено забилась в висках, в глазах потемнело. Во всех простиравшихся вокруг землях, которые можно было увидеть с гребня самой высокой горы, существовали лишь одни существа, способные издавать такие звуки. Воины клана Кезро. Сущие демоны, никогда не знавшие пощады. Чудовища, легендами о которых юнцы запугивали девушек у костра, хохоча, дабы не выдать собственную дрожь. Если верить рассказам старших мужчин, после набегов Кезро не оставалось ничего живого. Если верить их рассказам… у нашей маленькой деревушки не было никаких шансов.

Мы вырвались из зарослей, и кошмар завладел явью. Ветер с громким ржанием испуганно отпрянул от жара пламени, которое могло посоревноваться в росте с окружавшими равнину деревьями. Я судорожно вцепилась в веревку и огляделась вокруг, пока сердце мое порывалось выскочить из груди. Всё, насколько хватало глаз, было охвачено огнём. От треска сгоравших хижин закладывало уши, в нос ударил запах паленого мяса, из-за которого в горле поселился тугой ком. Оглушенная увиденным, я не сразу обратила внимание на создателей этого хаоса. Загорелые, мускулистые дикари скакали меж полыхающих домов на поджарых пегих лошадях. Рыжий свет отражался на потных, полуобнаженных телах демонов и окрашивал алым выпученные глаза их взмыленных коней. Кезро хладнокровно бросали подожженные факелы к порогам и в пробегающих мимо людей моего клана. Отовсюду раздавались отчаянные предсмертные вопли. Оставшихся в живых как скот косили острыми копьями, покрытыми шипами, или на расстоянии сбивали с ног тяжелой пращей. Матери заслоняли телами своих детей, тут же оказываясь безжалостно пронзенными насквозь. Мужчины с беспомощным ревом бросались на защиту семей, но их попытки скорее походили на то, как мыши отчаянно защищались от стаи голодных ворон, разорявших их гнездо. Всё это я подметила за несколько мгновений, и, не отдавая отчёта своим действиям, пустила коня в сторону нашего родного дома. Ветер проворно огибал горящие балки, которые скрывали нас от глаз чудовищ, и шарахался от пробегающих мимо визжащих огненных фигур. До нужного места оставалось еще несколько метров, когда я на ходу слетела со спины коня и рванула к охваченной пламенем двери.

– Мама! Мама!

Прикрывая предплечьем лицо, я схватилась за уже обгоревшую ручку и распахнула дверь. Пришлось тут же отскочить назад от бросившегося мне навстречу пламени. По кисти скользнул обжигающий огонёк, но я не почувствовала боли, ошеломленно уставившись в проём. Каждый уголок привычных мне с рождения комнат рушился под натиском красного зверя.

– Мама! – в отчаянии снова выкрикнула я охрипшим голосом.

Но как я ни вслушивалась, сквозь рев огня и хруст дерева не донеслось ни звука. Уже некому было мне отвечать. Я прикрыла голову руками и инстинктивно отскочила назад, когда вниз полетела обугленная балка, завалив вход в хижину. И не сразу поняла, что рыдания и крики, разрывавшие округу наряду с воплями боли, принадлежали мне. Лицо беспрерывно покрывалось слезами, которые тут же высыхали от удушливого смрада, оставляя влажные дорожки на щеках. В грудь больше не поступало кислорода. Я хватала ртом один лишь горький дым и, как в тумане, начала оседать на почерневшую от пепла землю. Однако часть помутневшего сознания вернулась ко мне, когда я услышала громкое ржание за спиной и сопровождающие его резкие, насмешливые завывания. Я медленно обернулась, чтобы увидеть, как трое дикарей на пятнистых жеребцах окружили Ветра и набросили тугие петли на его шею. Конь судорожно сопротивлялся, брыкаясь и кусая противников, но силы, которые почти полностью были истрачены на путь сюда, стремительно покидали его. Наши взгляды встретились, и мне показалось, что я разглядела немое предупреждение в глазах сражавшегося за свою жизнь друга. Пламя отражалось в его расширенных зрачках вместе с болью и неизбежным принятием судьбы. От его обреченного вида мое сердце замедлилось в груди, грозя остановиться. Я увидела, как мои ноги выпрямились и быстро двинулись к лошади, словно наблюдала за всем со стороны. Но не успела пробежать и несколько метров, как кто-то схватил меня сзади. К горлу прижалось грязное, покрытое свежей кровью лезвие ножа. Зловонное дыхание опалило шею, и она тут же покрылась гусиной кожей. Потный, измазанный какой-то субстанцией мужчина прижался ко мне всем телом, вкрадчиво проговаривая что-то на своём мерзком языке. Мне пришлось сглотнуть ком тошноты и подавить инстинктивный порыв забиться в его руках, словно жертве, как только его чресла красноречиво припечатались к моей пояснице.

Читать дальше