Джэйн Эленд - Подпись Дьявола. Вечная связь. Часть 2

Габриэль играла грустную, но такую прекрасную мелодию на своей маленькой флейте. Её длинные рыжие волосы развивались на ветру, а бледное лицо было освещено ночными фонарями с улицы.

Странно, но Мартину вдруг стало немного легче на душе. Высказав, наконец, все, что накопилась так глубоко в нем, молодой человек почувствовал, как с плеч упал груз.

– Тебе легче? – спросила девушка и Мартин мягко улыбнулся, кивнув. Встав с подоконника, Габриэль подошла к юноше и с интересом его оглядела. – Мне все еще не нравятся люди. Но я бы хотела их понять. Все-таки, они творения моего отца.

– В людях есть кое-что прекрасное, – кивнул Мартин, смущаясь, так как девушка очень пристально на него смотрела своими светлыми глазами, словно изучала.

– И что же? – удивилась Габи.

– Любовь, – ответил Мартин. – Почти все наши поступки совершаются из-за любви. К другим, к себе, к вещам, которые нам дороги, и даже к Богу. Любовь – очень сильное чувство.

– Любовь, – прошептала Габи, – я не понимаю это чувство. Я смотрю на своих братьев и на то, как они теряют голову ради своих женщин, из-за любви. Но я этого не понимаю.

– Ты любишь своего отца? – спросил Мартин.

– Люблю ли я его? – непонимающе переспросила ангел. – Я… уважаю его. Он мой отец, я делаю, что он велит.

– Да, но любишь ли ты его? – повторил Мартин и с грустью вздохнул, видя, как Габи замешкалась, не понимая вопроса. Она действительно не знала этого чувства и не могла сообразить, что ощущала по отношению к отцу. От этого Мартину стало грустно на душе. Жить без любви – не жить и вовсе. – Знаешь, люди часто говорят, что любовь дарит крылья.

– Это правда? – поразилась Габи.

– Нет, – засмеялся Мартин, покачав головой, – это лишь выражение. Просто любовь дарит людям чувство полета, легкости.

– Это глупо, лишь ангелы умеют летать, – фыркнула Габи и скрестила руки на груди. Мартин замолчал, понимая, что он не сможет толком объяснить этой девушке значение любви. Да и как он мог, ненавидя самого себя? Он ничего не добился в этой жизни и даже работая на самого Дьявола – он лишь маленькое зернышко в огромной чаше. Такие люди, как Софи и Лиззи могли изменить ход будущего, повлиять на этот мир. А что мог сделать Мартин? Ничего…

– Есть кое-что, – отозвалась Габи, посмотрев на Мартина, – что меня всегда интересовало.

– Что? – устало спросил Мартин.

– Секс, – ответила девушка без скромности, и юноша залился краской.

– Ч-Что?!

– Я вижу, как люди постоянно этим занимаются. И зачастую не ради продолжения рода, как было задумано с начала времен моим отцом, – продолжала ангел, – а ради удовольствия. Я не понимаю, что в этом хорошего? Почему люди так любят это занятие?

– Эм… ну… – почесал затылок Мартин, смущаясь, – это биология. Людей притягивает друг к другу, и они… ну сама понимаешь.

– Нет, не понимаю, – покачала головой Габриэль и Мартин действительно поразился такой невинности этой девушки. Хотя, не ему судить других, так как и сам Мартин стеснялся признаться, что никогда не испытывал этого сам. Полностью закрывшись в себе, он мало чем привлекал противоположный пол и всегда был в одиночестве.

Габриэль заметила такое смущение своего собеседника и приподняла бровь. Забавный он, этот Мартин. Почему-то подле него ей было вполне весело и таким она предпочитала его больше – настоящим, искренним, нежели притворяющимся и вечно веселым. Габи ненавидела фальшивость.

– Подойди, Мартин, – раздалось в комнате.

– Зачем? – паника не скрывалась в голосе. Однако, понимая собственную тупость в этом вопросе, юноша только сглотнул и резким шагом оказался возле Габриэль, боясь ярости неповиновения.

– Дай руку, – попросила она спокойно, смотря, как его дрожащая кисть поднимается в воздух. Габи аккуратно подняла руку и прижалась своей ладонью к его, чувствуя его волнение, – видишь, я не такая страшная.

Мартин долго всматривался в её покрасневшие щеки, опущенные глаза, спрятанные под длинными ресницами. Она не убирала руку, так и продолжая прижиматься ею к ладони Мартина. Его даже позабавило то, насколько меньше была её ручка по сравнению с его огрубевшей. Её тонкие пальчики казались такими хрупкими, фарфоровыми.

Юноша сглотнул. Мартин сам не знал почему, но Габриэль всегда казалась ему неприкосновенной – словно Богиней, к которой просто нельзя прикоснуться. А сейчас она стояла так близко – требуя близости.

Его пальцы автоматически согнулись и сжали кисть Габи, отчего зеленые глаза девушки медленно подняли взгляд на него, в них читалось легкое удивление и любопытство.