Джулия Тард - Экзорцист. Печать Контракта

Словно паразит, жаждущий выжить, печать контракта сотрёт из её памяти эту безумную, изнуряющую боль. Заставляя снова и снова пользоваться силой демона, не понимая, какую немыслимую цену придется за это заплатить.

Сделав судорожный вдох, Мария наконец-то почувствовала, как возвращает контроль над телом. Как стучит сердце, вздымается грудь, расслабляются мышцы, а тонущие в крови пальцы сжимают рукоять ножа.

– Не нужно, – перехватил Михаэль её руку, заставляя разжать окостеневший кулак. – Я сам это сделаю.

– Достаточно, – недовольно заёрзала в его объятиях, пытаясь освободиться. – Отпусти меня…

– Не отпущу. И так и буду держать, пока ты не успокоишься, – ещё сильнее прижал её к себе, вынуждая обнять.

Сжимая в кулаках чёрную рубашку, Мария невольно царапая его спину ногтями, чувствуя, как сильно напрягаются его мышцу

Он снова её спас…

Снова пришел, чтобы отогнать прочь ёё ночные кошмары…

Сколько бы раз она не просыпалась от этого сна, он всегда был рядом, помогая вернуться в реальность.

Прижимаясь к широкой груди, Мария ловила его спокойное дыхание и ритмичное сердцебиение, чувствуя, как постепенно начинает успокаиваться.

Тепло…

Уютно…

Спокойно…

Казалось, если в этом мире и есть безопасное место, то именно здесь – в объятиях Михаэля.

– Может, хватит уже быть такой сильной? Поплачь, станет легче.

– Нет. Я уже не та слабая девчонка, которая плакала из-за каждой глупости.

– То, что с тобой происходит не глупость. Даже мужчины с трудом выдерживают рапидис 3 3 Процесс поглощения демоном человеческой души, для восстановления потраченных сил. , а ты…

– Я в порядке. Отпусти. Это приказ.

– Хорошо, – нехотя разжал Михаэль руки, отпуская Марию.

Поправив растрёпанные волосы, она пошла к окну, прислоняясь плечом к холодной стене.

– Поверить не могу, что моя жизнь стала именно такой, – вздрогнув, словно озябнув от холода, Мария грубо растерла плечи, разгоняя кровь. – Сказал бы мне кто-нибудь ещё два года назад, что я стану охотиться на чудовищ, а церковь на меня, и я бы рассмеялась ему в лицо. Но в моей жизни появился ты и все самые страшные сказки сразу же стали былью.

– Жалеете? – посмотрел на неё Михаэль, вытаскивая из себя окровавленный нож.

– А ты? Уверена, когда ты заключал контракт, даже и подумать не мог, что тебе придётся убивать себе подобных, – саркастично вздернула бровь. – Не боишься, что когда всё закончится, сородичи тебя по головке не поглядят? – прозвучало настолько иронично, что Михаэль не смог сдержать смех, от которого Марию пробила дрожь.

Отозвавшись эхом в стенах комнаты, он прозвучал настолько мрачно и чистосердечно, словно был отдельной сущностью.

– Вы чертовски правы, госпожа, – блеснули его глаза кровью, отдавая в темноте фосфором. – Из-за вас на меня уже давно идёт охота! И всё же мне слишком интересно, чем закончится ваш крестовый поход, чтобы отступать перед такой ерундой как наказание!

– Ну, раз так, – улыбнулась Мария, снова отворачиваясь к окну. – У нас осталось здесь ещё одно не законченное дело…

* * *

– Кто здесь?! – испуганно дернулся кюре, шаря по комнате сонными глазами. – Брита? Это ты? – остановил взгляд на сидящем в кресле женской силуэте.

– Бриты больше нет, церковник. Я отправила её в Ад, – щелчок пальцев и погасшие свечи вспыхнули, будто по волшебству, заставляя мужчину покрыться испариной.

– Исчадье Ада… Ведьма… – задыхаясь, забормотал кюре, смотря на сидящую в кресле Марию. – Я изгоню тебя злой дух! Изгоню из Божьей обители! – напряженно сжал крест, перепугано читая молитву: – Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твоё! Да придет Царствие Твоё. Да будет воля Твоя и на земле как на небе…

– Хлеб наш насущный дай нам на сей день, – с издёвкой продолжила Мария, неторопливо поднимаясь: – и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим. И не веди нас во искушение…

Не успел кюре опомниться, как тяжелое распятье вырвалось из крепко сжатого кулака, обвиваясь цепью вокруг его шеи.

– П-ха…! – окровавленной рукой схватился за впивающиеся в горло звенья, ещё сильнее раздирая себе глотку, пытаясь освободиться.

Доведённый до животного ужаса, он беспомощно брыкался, в безрезультатной попытке сделать хотя бы один полноценный вдох, но золотая цепь даже не думала поддаваться, впиваясь в дряблую шею ровно настолько, чтобы он не потерял сознание.

Чем дольше Мария смотрела на церковника, тем сложней было сдержать улыбку.