Джулия Тард: Экзорцист. Печать Контракта

И всё-таки, даже не смотря на то, как старательно Мария лишала себя женственности, что-то неуловимое всё равно влекло к ней Михаэля.

Такая маленькая и хрупкая…

Прислонившись к стене возле окна, демон невольно потянулся к её лицу, пытаясь убедиться, что она настоящая. Казалось, стоит прикоснуться, и Мария тут же растает как пустынный мираж.

– Завтра у нас ранний подъём, – отошла к кровати, чувствуя его близость. – Так что можешь поразвлечься в долгожданном женском обществе. А мне как следует нужно отдохнуть.

– В таком случае очень надеюсь, что больше вам не понадоблюсь, потому что в любом случае не вернусь до тех пор, пока с лихвой не компенсирую свой целибат, – разочарованно выдохнул Михаэль, не дождавшись ни ответа, ни едкого комментария.

Дождавшись, когда останется одна, Мария посмотрела на кровать, словно на место предстоящей пытки. Устало размяв шею, она из последних сил удерживала себя в сознании, неспешно избавляясь от обуви.

Прекрасно понимая, что нужно поспать, Мария с трудом заставила себя прилечь. Понемногу расслабляя напряженное тело, она чувствовала, как быстро густая темнота утягивает её на самое дно.

Заворачивает в тугой, бархатный кокон, заглатывая в бесконечный ночной кошмар…

Смазанные и неразборчивые, перед глазами замелькали непонятные силуэты. Появляясь всё настойчивей и быстрее, доводя Марию до удушливого головокружения, они становились всё отчетливей и ярче, позволяя разглядеть искаженные, улыбающиеся лица.

– Нет! – дёрнулась в попытке убежать, тут же оказавшись прижата к полу.

Истерично шаря руками пытаясь найти, чем защититься, она почувствовала, как дрожащие пальцы влипают во что-то густое и тёплое.

– А-а! – завизжала, когда её перехватили за запястья, сдавливая их мертвой хваткой.

Задыхаясь от ужаса, Мария чувствовала, как влипающее в ребра сердце начинает пропускать отдельные удары, словно вот-вот остановится! Кровь клокотала в висках, сжимая их едкой болью. Сдавливала с такой невыносимой силой, что из её горла снова вырвался обессиленный крик.

Глотая стекающие по лицу слёзы, Мария видела, как мелькающих в темноте лиц становится всё больше и больше!

Видела, как блестят их зубы, превращаясь в звериные клыки, а обезумевшие глаза жадно блуждают по её телу, оставляя после себя липкий след.

От громкого сопения и тяжелого мужского дыхания в ушах застыл непрерывный звенящий гул. Настолько сильный и громкий, что Мария с трудом различала собственный голос.

– Помогите! – безрезультатно звала на помощь охрипшим, шипящим голосом.

В носу стоял приторный запах крови, от которого болезненно сводило живот, сжимая горло приступами тошноты. Мгновенно пропитав всё вокруг, он проникал под разорванную одежду, смешиваясь на её коже с лихорадочным потом.

И руки.…Эти проклятые руки были везде!

Повсюду!

Тело конвульсивно содрогалось, пытаясь избавиться от них! Сбросить с себя! Но ничего не получалось.

Не оставляя её тело ни на секунду, они ёрзали по её животу… Груди… Бедрам…

Сжимали!

Царапали!

Мяли!

Оставляя после себя болезненные кровоподтёки.

– Тише, сладкая. Ти-ше… Сейчас я, как следует, тебя пожалею, – навалился на неё кто-то, шаря у неё между ног грубыми пальцами.

– Нет…!

Чувствуя, как кто-то провёл языком по щеке, слизывая слёзы, она снова попыталась закричать, но огромная рука закрыла ей рот, сдавив лицо с такой немыслимой силой, что она сразу поняла – это конец!

Теперь они сделают с ней всё, что захотят! И она не сможет ни убежать, ни спастись, ни умереть…

– Нет! – из последних сил подалась вперед, мгновенно почувствовав себя пойманной.

Ничего не видя, Мария инстинктивно достала нож, снова и снова вонзая его в удерживающего её мужчину.

Не понимая ни, где находится ни, что происходит, она продолжала сжимать рукоять, прокручивая лезвие до тех пор, пока оно не упёрлось в кость.

– Тише, Мария, здесь только мы, – гипнотически нашёптывал приятный мужской голос, вырывая её из кошмара. – Всё хорошо… Ты здесь… Со мной… И я никого к тебе не подпущу… – прижимал её к груди Михаэль, гладя по голове, баюкая словно ребёнка. – Никому тебя не отдам…

Понимая, что больше не спит, Мария всё ещё не могла успокоиться.

Больно…

Слишком…

Слишком больно!

Невыносимо, удушающее больно!

Она чувствовала, как крошится её тело и разум, но ничего не могла сделать. Ещё немного и боль отступит, будто ничего и не было.