Татьяна Грач - Воронье наследство

Все любопытнее. Быть может, они и впрямь не ошиблись.

– И какую же ты ему кару придумала? – поинтересовался Илай.

Эстелла убедилась, что дворецкий отошел уже достаточно далеко, и лишь после этого произнесла:

– Пусть поможет занести Катрин в дом.

Катрин. Он уже почти успел позабыть о той досадной случайности. Идиотка! Кто ее просил лезть, куда не следует?

Тяжелым вздохом удалось замаскировать волну накатившего гнева.

– Да, ты права. Нужно отнести ее в спальню, а я пока приготовлю что-нибудь бодрящее.

– Сам? – удивилась Эстелла. Открыла дверь повозки, кивком указала кучеру на свою кузину. – Даже теперь, когда слуги вернулись?

Илай понизил голос, чтобы кучер ничего не услышал.

– Думаю, слугам ни к чему знать, что на самом деле произошло.

– Да мы и сами этого не знаем, – Эстелла замолкла, пока кучер вытаскивал из повозки уже пришедшую в себя, но еще не способную устоять на ногах Катрин. – Не знаем ведь?

Плохо, что сомневается: может захотеть докопаться до правды раньше времени. Хорошо, что сомневается: значит, кузина ей еще не успела ничего рассказать.

«И не сможет, с чего я вдруг так разволновался на этот счет?»

– Ночью в безлюдном поле мало ли что могло привидеться впечатлительной девушке, – развел руками Илай. – Одно я знаю точно: вы здесь достаточно погостили.

– Отправляешь обратно домой? – сложно было понять, возмущения больше в этом вопросе, или скрытой надежды.

– Не совсем. По-моему, будет справедливо, если я поеду с вами и познакомлюсь с твоими близкими.

– Да, наверное, – рассеянно пробормотала Эстелла, глядя, как кучер заводит почти не передвигающую ногами Катрин в дом. Встрепенулась, как только входная дверь закрылась. – Между прочим, с твоими близкими я так и не познакомилась. И с родными. Где твоя семья? Родители?

Вопрос прозвучал дуновением морозного ветра, моментально превратившего Илая в ледяную статую.

– Их нет, – только и произнес он и отвернулся.

– Прости, я не хотела.

Такое странное и неуместное извинение.

– Тебе не за что просить прощения, – «Не ты в этом виновата, совсем не ты». – Завтра на рассвете отвезу тебя домой.

Илай догадывался, что подготовка к переезду окажется непростой, но не подозревал, насколько. Весь оставшийся день даже не присел. Отдать слугам распоряжения, проследить, чтобы ничего не перепутали и собрали все необходимое. Упаковать кое-какие принадлежности из мастерской – этого он бы никому другому не доверил. Мысленно попрощаться с домом, в который вряд ли еще вернется.

Лишь когда стемнело, мысли вновь вернулись к гостьям. Одной из которых лучше бы никогда не вспомнить, что видела и слышала. Для ее же блага.

Илай украдкой заглянул в гостевую спальню и замер, не уверенный, имеет ли право вмешиваться. Катрин лежала неподвижно, укрытая теплым одеялом, несмотря на чересчур хорошо протопленную комнату. В кресле у изголовья сидела, склонив голову, Эстелла. Тусклый свет мерцающей свечи не сразу позволил понять, что она уснула, полуприкрыв глаза. Рядом, на столике – пустая кружка, и Илай совсем не был уверен, кто из девушек выпил приготовленный им пряный глинтвейн с ромом.

– Тебе нужно отдохнуть перед дорогой, – прошептал он Эстелле в надежде, что не разбудит. Подхватил на руки, легкую, как пушинка. Она лишь что-то бессвязно пробормотала, но продолжала спать слишком крепко. Илай отнес ее в соседнюю спальню, уложил в кровать. Отдернул шторы, впуская в комнату лунный свет.

«Если хочешь, если можешь на нее взглянуть – сейчас самое время».

– Как уехала? – Мэлоун застыл у порога перед маленькой сухонькой старушкой. Кажется, Эстелла звала ее нянюшкой, хотя сейчас он ни в чем не был уверен. Сглотнул комок в горле и добавил: – Куда уехала?

Такой глупый и совершенно неуместный вопрос. Он ведь не имел никакого права его задавать. Кажется, нянюшка Эстеллы именно так и считала, потому что нахмурилась, положила руку на ручку двери, вот-вот готовясь ее захлопнуть прямо перед носом Мэлоуна.

– Это уже всякие приличия переходит, – проворчала она. – Вам-то это зачем знать? Или опять решили графиню до слез довести? Убирайтесь немедленно, чтоб духу вашего тут не было!

От этой неожиданной тирады Мэлоун на мгновение опешил и едва успел выставить ногу на порог. Дверь больно ударила ступню, но осталась открытой, а это главное.

– Поверь, я отлично знаю, насколько не нравлюсь твоей хозяйке, – заговорил он медленно, не отрываясь глядя нянюшке в глаза. – И насколько тебе не нравлюсь, тоже понимаю. Я бы не пришел без веских причин.