Наталья Резанова - Розы тени

Маэль Колум взялся определить виновного. Посмотрим, удастся ли ему это.

– Кулен, мормаэр Каитнесса! Я доверял тебе как брату, ибо ты и впрямь родич мне! – говоря так, Маэль Колум был не вполне искренен, ибо своему родному брату Дональду Бану он не слишком доверял. Но в голосе его звучала неподдельная горечь. Именно Каитнесс прикрывал Альбу от оркнейских ярлов, и лишиться поддержки правящего там клана было бы крайне опасно. Тем более, что жители этой области были по крови пиктами, а не гэлами, и всегда держались наособицу. – Что заставило тебя предать родственника и короля?

Кулен смотрел на короля угрюмо, трудно было определить, есть ли страх в его темных глазах. Он был одних лет с Маэлем Колумом, но казался старше – из-за сумрачного лица, которое словно бы легла тень от темных волос.

– Ты не понял, Маэль Колум. Только верность тебе и твоему роду заставила меня сделать то, что сделал.

– Значит, это ты убил Простака?

Кулен промолчал.

– Разве это не предательство? Неужто клан Кошки переметнулся на сторону Сигурда Рагнвальдсона, забыв свою честь?

– Мне нет дела до оркнейских ярлов и их предводителя.

– Что же, Кошка напала на ослабевшего Пса?

Кланом Пса называли иногда правящий клан Морэя, мормаэром которого был раньше отец Простака Гилл Коэмгайн, а затем Мак Бетад.

– Я не тронул бы Лулаха мак Гилла без причины, а причину я уже назвал.

– Да, верность нашему роду. Как же так? Я не приказывал тебе убить Лулаха.

– Госпожа Брид велела мне сделать это. – с явной неохотой произнес Кулен.

– Что? – едва не вымолвив: «Ты лжешь!», Маэль Колум осекся. Лгать Каитнессу не было никакого резона. Мать Маэля приходилась Кулену теткой. А клан Кошки был, помимо прочего известен тем, что женщины в нем были особо почитаемы и обладали большой властью. – Моя мать приказала тебе убить Лулаха? – уточнил он.

Кулен кивнул.

Маэль Колум не помнил отца, он был слишком мал, когда погиб Доннкад. Он вырос во владениях Атоллов, куда леди Брид бежала с детьми после прихода Мак Бетада к власти. И с детских лет Маэль слышал от матери – он обязан отомстить, он обязан вернуть корону Верховного короля, которую носили его прадед, а затем отец. И Маэль Колум готов был следовать предначертанной ему судьбе. Месть и власть – разве не лучшая участь для настоящего мужчины? Но по мере того, как мужчиной он становился, наставления и указания матери стали его угнетать. Он не виделся с матерью с прошлого года – тогда она сопровождала его в победоносном походе против Мак Бетада. Потом она уехала в Атолл. Но, оказывается, не пожелала оставить сына в покое. Проклятье! Он до сих пор думает, что сын ее – маленький мальчик, и пытается решать за него.

– Но почему ты повесил его? – спросил Маэль. – Разве не проще и быстрее было бы заколоть?

– Так велела леди Брид, – повторил Кулен. – Она сказала – повесить и отрубить руку.

– Зачем ей это было надо?

– Не знаю. Леди Брид мудра и искушена в тайных знаниях. Я в этом ничего не смыслю.

В Каитнессе не только почитали женщин. Там еще не умерла прежняя вера, на волхвования которой намекал Кулен. Маэль Колум также о них ничего не знал и знать не хотел. Достаточно того, что в детстве он, наслушавшись разговоров слуг о синелицей старухе, обитающей в горах, просыпался по ночам в ужасе. Этой старухе поклонялись ведьмы на пустошах и пещерах, там они в жертву ей готовили адское варево из неописуемой мерзости. Став старше, Маэль Колум приказал себе забыть о подобных разговорах.

– Что ты собирался делать с рукой Лулаха?

– Отвезти ее леди Брид.

– В Атолл?

– Нет. Она сказала, что будет ждать возле Лохлевена.

Маэль Колум не сразу сообразил, что его матери понадобилось в Лохлевене. Там находился женский монастырь, и при других обстоятельствах он решил бы, что леди Брид отправилась туда молиться о победе для сына.

Потом он вспомнил. Именно в этом монастыре находилась леди Груох инген Бойте, мать Лулаха и вдова Мак Бетада. И сослал ее туда сам Мак Бетад, когда воротился из Рима. В последние годы о ней ничего не было слышно. И леди Брид, сколь бы она не подстрекала сына к мести, никогда не упоминала о жене своего врага. И Маэль Колум забыл о ней. А леди Брид, выходит, нет. Ей мало было убить Лулаха. Она возжелала утвердить свое торжество, отправив руку убитого его матери и насладиться зрелищем ее горя. Груох и без того, говорят, повредилась рассудком, недаром же муж отослал ее после стольких лет брака. А от такого подарка она должна и вовсе обезуметь.