Array Demaсawr - Три Солнца Аэд. Восход Серебряного Солнца

“В бездну приличия. Сначала искупаюсь.”

Кратчайший путь в покои короля лежал через зал для переговоров, и Тамлин очень рассчитывал на этот общеизвестный факт.

Он миновал покои повелителей стихий на первом ярусе, поднялся на второй, прошел через просторные ученические, но в зал, в котором должна была обедать Деаэлру, так и не заглянул – вместо этого свернул в юго-восточную башню, где располагалась сокровищница. Запасной выход из сокровищницы вел на четвертый ярус, под самый купол дворца. Там располагалась мастерская Тамлина, откуда можно было попасть в приемную королевских покоев с большим столом для переговоров, книжными полками до потолка и двумя арками, ведущими на балкон. А потом и в спальню.

Король взбежал по ступеням башенной лестницы, толкнул тяжелую дверь и оказался в коридоре с узкими оконцами, выходящими на восток, и аккуратной винтовой лесенкой в одной из ниш на противоположной стороне.

Первый же взгляд вглубь коридора показал ему, насколько он недооценил противника: на нижней ступени лесенки, схватившись рукой за поручень, стояла женщина. Белоснежные одежды с вышитой на груди серебряной звездой выдавали в ней обитательницу горного королевства Андаро, относящуюся к уважаемому роду хранителей. Проще говоря – андар'эльне из рода Ранто.

Она не сводила с Тамлина цепкого взгляда светло-серых глаз, воспетых поэтами как источник безбрежной мудрости эволюционной линии Аэд элле. Тамлин же помимо мудрости угадывал в них самоуверенность, не знающую границ, и наглость, упивающуюся своей безнаказанностью.

– Деаэлру Ранто, главная хранительница Андаро, – король вежливо поклонился, даже не думая экранировать досаду. – Какой сюрприз!

– Его величество Тамлин Наэндир, король Мирисгаэ, – она вернула поклон вместе с мыслеформой, напоминающей о безоговорочных правах хранительниц на королевское внимание. – Меня наша совершенно случайная встреча изумляет гораздо больше, поверь. Каким-то чудом ты все еще жив, здоров и продолжаешь пренебрегать моими рекомендациями не рисковать жизнью понапрасну. И не сопровождать лично каждый выход мирисга’элле за пределы Сферы.

Тамлин с тоской посмотрел поверх коротко стриженных и взлохмаченных волос хранительницы на крошечное расстояние, которое отделяло его от мастерской. Разум воина помимо воли произвел вычисления: с какой силой и под каким углом нужно толкнуть препятствие, чтобы открыть путь к цели.

– Даже не пытайся, – едко парировала Деаэлру его взгляд, такой красноречивый, что в чтении мыслей не было нужды. – Ты прекрасно знаешь, зачем я здесь, так что оттягивать неизбежное нет смысла. Ассея показала мне списки мирисга'элле, желающих заключить в этом сезоне союз. Я их просмотрела и твоего имени не нашла.

– Дея, – проговорил Тамлин, – я больше суток провел в седле, чуть не потерял на зачистке периметра двух воинов, а еще трех собирательниц разорвали в клочья на моих глазах. Я даже спешиться не успел. Поэтому вежливо предлагаю перенести диалог на завтра или хотя бы на вечер. Говорить с кем бы то ни было я сейчас, скажем так, не в настроении.

– На охотничью группу напали? – хранительница вгляделась в бурые пятна на костюме Тамлина. – Кто, когда?

– Черные псы. Перед возвращением во дворец. Твои элле, насколько я знаю, добрались сюда без потерь. Рад слышать.

– Что ж, – Дея ослабила хватку пальцев на перильце, лицо ее смягчилось, – давай действительно отложим разговор. И даже не до завтра. Я сама найду тебя спустя пару дней. До тех пор, – взгляд ее снова отвердел, – как хранительница генофонда Аэд элле настоятельно прошу короля изыскать время для обдумывания известного ему вопроса. Чтобы быть готовым дать взвешенный, благоразумный ответ.

Она сошла со ступеньки и скрылась за поворотом, шурша платьем и распространяя запахи книжных страниц и осенних листьев.

Тамлин поднялся по лестнице так медленно, как будто разговор с Деаэлру измотал его больше, чем охотничьи хлопоты, перешагнул порог мастерской – и вдруг крутанулся и ударил закрывшуюся дверь кулаком.

Сжатые пальцы застыли на волосок от дверного полотна. Кривая усмешка исказила черты лица как грубая трещина на эмали расписной амфоры портит совершенство ее узоров.

В просторной приемной король не задержался ни на миг, а сразу свернул к ванной, на ходу стягивая одежду.

Три девушки рода Аоэт. Совсем юные, только вступившие в пору совершеннолетия. Против дюжины черных псов – озверевших, беспощадных, потерявших за время летних холодов всякий страх.