Array Demaсawr - Три Солнца Аэд. Восход Серебряного Солнца

Вожак подался назад, заманивая Тамлина на глубину. Элле вскочил на ноги и швырнул в него горстью мокрой глины. Глина впечаталась в огромную голову точно между глаз. Тварь зарычала от ярости, дрожа всем телом, и хлестнула щупальцами с такой силой, что высекла из береговой линии небольшой остров, который отправился плыть вниз по течению.

Тамлин уклонился от удара, поднырнул под неповоротливое тело и в развороте рубанул клинком сверху вниз по студенистой спине, рассекая хрящи черепа и позвоночника. Откатился в сторону, зачерпнув воды за воротник, и поднялся. У головы просвистели две стрелы, одна из них огненным росчерком коснулась кончика его уха.

Но в стрелах уже не было надобности. Противник бился в агонии, взметая в воздух комья речного ила. По обе стороны от его рассеченной спины брюхом вверх всплывали рыбешки.

Земля под ногами дрогнула раз, другой.

Тамлин поднял голову: аномалия над рекой сменила цвет с иссиня-черного на изумрудный. Спирали новорожденных порталов разъедали ее полотно с ужасающей скоростью и вместо того, чтобы схлопываться, сливались в одно гигантское завихрение. Стена зеленого огня с ревом достигла атмосферы, заволокла небо и закрыла солнце. Воздух прошила молния, ударила в дуб на холме. Почти сразу сверкнуло еще два разряда, оба угодили в купол Сферы над белой башней.

От раската грома заложило уши. Ноги Тамлина подогнулись, клинок выпал из одеревеневших рук.

“Нет, нет, нет, только не сейчас…”

Вне себя от давно позабытого ужаса элле упал на мокрый песок, загребая тину сведенными судорогой пальцами. На губах выступила кровавая пена. В широко раскрытых льдистых глазах отразились вспышки молний, тело выгнулось дугой, сотрясаясь в такт грозе. Сознание отделилось от него, вознеслось над излучиной.

Он видел, как холм покрывается глубокими трещинами, в которых исчезают деревья, животные, элле и мягкотелые твари с алыми пятнами на спине. В бессилии наблюдал, как молнии снова и снова бьют в купол затухающей Сферы на его вершине, а белые стены башни сминаются как бумажные. Грохот осыпающихся камней, вой ветра и нарастающий громовой рокот слились в его сознании с агонией элле рода Виртаэн, которую он ощущал как свою собственную. Хранители продолжали держать оборонный рубеж ценой несовместимого с жизнью ментального усилия, пока последний элле не покинет укрепления.

Внезапно на одно ужасающее мгновение грохочущий, завывающий, прошитый иглами молний мир затих – и озарился вспышкой ослепительного света.

Взрывная волна смела прибрежную насыпь, швырнула в Тамлина комьями земли, обдала речной волной и привела в чувства.

Элле с трудом перевернулся на бок и сплюнул густую розовую слюну. Поднял голову – вожак пришельцев под весом поваленного дерева медленно шел ко дну, пуская из распоротого тела пузыри.

Ползти. Ухватиться за торчащий из земли корень и подняться на четвереньки, потом на ноги. Сделать шаг, другой, постепенно обретая контроль над онемевшими мышцами. Бежать. Бежать что есть мочи, срывая дыхание, вверх по холму – туда, где осыпаются белым песком разрушенные до основания стены. Перепрыгивать через трещины, не отвлекаясь на стоны раненых. Хватать за плечи любую покрытую пылью эльне, поворачивать к себе лицом, отталкивать и снова бежать. Краем уха услышать, что госпожа Иффэн вместе с хранителями до последнего мгновения оставалась внутри, помогая элле выбираться на северную, безопасную сторону укрепления. Метаться среди валунов, покрытых страшными багровыми пятнами.

И вдруг остановиться, немея от ужаса.

Медленно, как в кошмарном сне обернуться. Точно зная о том, что находится за спиной.

В разломе восточной стены поблескивали пыльные пряди золотых волос. Тамлин взлетел на вершину завала и принялся раскидывать валуны, сдирая кожу с ладоней. Вытащил Иффиндею, положил ее, еще теплую и гибкую, на камни, прощупал пульс. Вытер рукавом кровь, запекшуюся на уголке губ, завел за ушко непослушный золотой локон и снова приложил пальцы к тонкой шее, не в силах смириться с реальностью.

Пурпурный костюм был измят и покрыт пылью. Пыль и песок подымались вверх от подрагивающей ещё земли. Умиротворенное лицо Иффэн, прикрытые глаза и волны выбившихся из прически волос делали ее похожей на эльне, что нашла приют для полуденной дремы в садах королевства.

Страшная, безумная усмешка исказила лицо короля, обезобразила его как чудовищный шрам, однажды приобретенный, раз и навсегда становится определяющей деталью внешности.