Майя Максимова - Три цвета солнца

– И ты думаешь, я поверю пустой болтовне, когда у меня в руках неоспоримое доказательство вашего романа?

– В эпоху технического прогресса клочок бумаги с напечатанной на ней картинкой – весьма сомнительная для большинства улика. При нынешних возможностях монтажа и копирования даже ребенок в состоянии сотворить нечто подобное, скрестив два кадра, снятые в противоположных концах планеты. А подделка чужого почерка и вовсе не требует специального оборудования – достаточно отыскать профессионала средней руки и заплатить ему смехотворную сумму за пару строчек. Спорим, к утру понедельника я достану похожее фото с тобой и… Сэмом Ричардсоном?

Девушка презрительно усмехнулась и отрицательно покачала головой.

– Сэм и я были близки на протяжении пяти с половиной месяцев. В шкафу есть целый альбом, подтверждающий наш тайный союз, не попавший в поле зрения вездесущих шпионов. Вероятно, вы со Сьюзан действовали по аналогичной схеме, пока форс-мажорные обстоятельства не заставили вас расстаться. Она улетела в Рим, но в спешке забыла кое-какие вещи на старой квартире, а добродушная хозяйка не посмела выбросить их в помойку и переслала находку мне в надежде, что я найду способ доставить ее в Италию. Тетушка Маргарет и не догадывается, что поспособствовала рождению мегасенсации, тщательно оберегаемой некогда влюбленными друг в друга глупцами.

– Ты жаждешь моего раскаяния с целью поведать обо всем массам? – я демонстративно сжал кулаки, не побоявшись неадекватной реакции собеседницы. – Или пытаешься утолить ненасытное женское любопытство, чтобы крепко уснуть сегодня ночью?

– Я собираюсь вернуть утраченную подругу. И ты либо поможешь мне в этом, либо окажешься в полном дерьме – благо, есть сотни способов раздавить мелкую букашку вроде тебя.

– Хорошо. Тогда давай попробуем рассуждать логически. Судя по фотографии, примерно год назад мы со Сьюзан совершили авантюрное путешествие в Испанию. Но послушай… То лето я провел в Лондоне, а из поездок у меня были только пикники с приятелями. Ты же сама присутствовала на тех мероприятиях и общалась со мной, не помышлявшим о южно-европейских странах. Неужто плод чьей-то больной фантазии правдоподобнее, чем собственные воспоминания?

Линда всерьез призадумалась, плотно сжав губы и обхватив колени руками. Ей было непросто отказаться от предъявленных обвинений и поверить в другую правду, но у девушки не оставалось выбора. Таинственный шутник едва не поссорил нас из-за ерунды, и теперь мы оба горели желанием вычислить автора фальшивого снимка, чтобы понять мотивы его странного поведения.

– Очевидно, мисс Паркс заинтересовалась мной именно после того, как получила эту фотографию, – предположил я, выстраивая гипотетическую цепочку событий. – Каким-то образом ей удалось выяснить личность изображенного на снимке незнакомца и напроситься в гости к Франклинам, не вызвав твоих подозрений. Вероятно, она сочла меня стеснительным, но оригинальным поклонником, и решила прощупать почву, прежде чем навсегда исчезнуть из Англии.

– В таком случае ты не оправдал ее ожиданий, и Сьюзан классифицировала фотографию как бесполезный хлам, который люди часто выбрасывают на свалку, переезжая на новое место.

– Звучит убедительно, – согласился я, печально глядя на тусклый ночник у кровати. – Но это не объясняет главного. Зачем устраивать спектакль, где есть актеры, но нет зрителей? Затраченные усилия подразумевают конечный результат, так или иначе выгодный организатору, но кто выиграл от диалога, прошедшего без свидетелей и состоявшего из малосодержательных фраз об отважных рыцарях и беспощадных драконах?

Линда закрыла глаза и принялась барабанить пальцами левой руки по полу. Простенький мотив некогда популярной песни разнесся по комнате, проникнув в каждую щель и успокоив взбудораженное сознание. На спрятанный шторами подоконник упали первые капли начинающегося дождя, и где-то в параллельной вселенной заскулила обделенная кровом собака. Я подумал о струившихся по тротуарам потоках воды, о спешащих укрыться от непогоды прохожих и испытал глубокое отвращение к необходимости возвращаться домой, где меня ждали сломавшийся накануне телевизор и ностальгия по ускользающему лету.

– Похоже, я зря позвала тебя сюда, – сказала девушка, уловив течение моих мыслей. – Погоня за свежими сплетнями, пусть и помноженная на боль утраты близкого человека – не повод портить пятничный вечер тем, к кому испытываешь искреннюю симпатию. Раньше я с легкостью ломала чужие судьбы, соблазняла мужчин и разрушала женское счастье. Одни презирали меня за обман, другие любили за стервозность, а третьи просто старались проскользнуть мимо, боясь обжечься от случайного прикосновения. И только ты на протяжении семи лет сохранял перманентное равнодушие, наблюдая за тем, как я кручу необременительные романы, выжимая сок из молодых и наивных жертв, готовых перевернуть целый мир ради страстного, но холодного поцелуя. Ты ведь, наверняка, помнишь день нашего знакомства? Боб запал на меня с первого взгляда. Он нес несусветную чушь, но я делала вид, что очарована его мудростью и красноречием. Мы были полными противоположностями друг другу, но это не помешало бурному развитию отношений, которые продолжались почти год и сопровождались моими бесчисленными изменами. Ослепленный сиюминутными чувствами вечный неудачник в обольщении женщин воспарил к небесам, не замечая подводных камней, разбросанных в его райской гавани. Он упивался мнимой победой, а я украдкой смеялась над ним и наслаждалась ненаказуемой вседозволенностью. К сожалению, появление Памелы совпало с чередой неизбежных размолвок на почве жизненных интересов, и Боб не устоял перед зовом сердца, всегда безошибочно выбирающего истинную любовь. Конечно, я могла удержать его рядом, но во мне вдруг проснулась дремавшая с рождения совесть, заставившая впервые в жизни подумать о благополучии другого человека. Пришлось найти какой-то дурацкий предлог и расстаться с ним, сохранив в себе самые теплые воспоминания о нашей близости. Он обрел семейный покой, а мои скандальные похождения стали достоянием общественности, остро нуждавшейся в объекте для порицания. Я никогда не стремилась работать на публику, но окружающие сами возвели меня на олимп славы, провозгласив королевой обольщения и разврата. Список моих жертв ширился с каждым годом, в него попали известные деятели кино и театра, политики и спортсмены, капитан круизного лайнера и летчик-испытатель, норвежец, поляк, чех и даже Патрик Райс, который был готов променять всех женщин Земли на круглосуточные научные исследования. А ты по-прежнему общаешься со мной как с невинной девочкой, избегаешь намеков на интимные темы и делаешь вид, что это естественный стиль твоего поведения. Скажи, неужели я совсем не привлекаю тебя как представительница прекрасного пола?