Ульяна Гринь - Сообщница артефакта

— Я не знаю, — искренне ответил Дима. — Я просто чувствую такие вещи. Ну и в сумочке у тебя увидел фотки с УЗИ…

— Сыщик хренов! — разозлилась Алиса, встала. — Вали отсюда! Давай, шевелись!

— Ты чего? Алис? — удивился он. — Я же ничего не сказал такого!

— Вали, говорю, и больше не приходи! Вообще ко мне не приближайся, понял? Никогда, понял?

Он нахмурился. Видно было, что в нем борются разноплановые эмоции, но он сдержался и только кивнул:

— Хорошо, я уйду. Извини, если чем-то обидел тебя.

Он взял с холодильника ручку, оторвал кусок салфетки и быстро написал несколько цифр:

— Это мой номер, если вдруг… На всякий случай, ну там, с котом что… И это…

Он посмотрел на Алису грустными глазами:

— В общем, я не хотел. До свидания.

— Прощай, — сердито бросила она ему в спину, скомкав салфетку с номером телефона. Не надо ей ничего. И никого.

Яркое солнечное утро щедро дарило свет через высокие витражные окна. Тяжелые занавеси балдахина были отдернуты, наверное, служанка прошлась уже. Надо сказать ей, чтобы не смела входить без разрешения, пока хозяйка спит…

Лин сладко потянулась, разгладив ладонями шелк простыней. Еще одна ночь, полная любви, ушла в прошлое, оставив легкое томление в теле. Еще один день наступил для ариготты. Жизнь прекрасна, а станет еще прекраснее! Ах, как сладко сознавать, что находишься на своем законном месте!

Пальцы нащупали широкую тесьму шнура, и Лин дернула раз, другой, третий. Где-то вдали прозвенел колокольчик. Сегодня много дел, очень много дел… И, если повезет, сегодня будут на диво хорошие новости. Впрочем, от везения здесь мало что зависит, только от сноровки. Но не стоит загадывать наперед…

Где же горничная? Надо же было нанять настолько нерасторопную девушку, ну просто улитка, а не служанка! Лин присела в постели и снова дернула за шнурок, уже с раздражением. Это ни в какие ворота не лезет. Девчонка явно не поняла, что ее наняли во дворец, а не в хижину мага-вырожденца! Да, хорошо вышколенной прислуги сейчас днем с огнем не найти…

Дверь тихонечко скрипнула, и служанка проскользнула в покои, неся в руках полный поднос, присела в книксене у кровати:

— Звали, ваша светлость? Ваш утренний кофе…

— Неужели ты сама его собирала? — улыбнулась ей Лин. — Должно быть, он свеже пожаренный и так же свеже молотый, если учесть, сколько времени тебе понадобилось, чтобы мне его принести!

— Госпожа, я так быстро, как только могла… — промямлила девушка, заливаясь краской.

— Давай уже, не стой столбом, — поморщилась Лин. Горничная поспешно пристроила на ее коленях поднос. Лин облизнулась, оглядев тарелочки с еще теплым хлебушком, с мягким маслицем, с тончайшими ломтиками сыра, пустившими слезу, вдохнула аромат кофе. Серебряный кофейничек на две чашечки был великолепен. Говорили, что он принадлежал еще прабабушке Торимель, этой старой неудачнице. Даже если она не сумела использовать положение и остаться ариготтой (а ведь могла, ой, могла!) вкус у нее был отличный.

А вот кофе оказался слишком горячим. Лин сделала всего один маленький глоточек и зашипела, как кошка. Нет, это просто издевательство! Она столько копалась, а кофе обжигающий!

— Ренель, я тебя уволю, — приоткрыв рот и часто вдыхая, чтобы унять жжение на языке, пообещала Лин. — Но сначала…

Она задумчиво глянула на побледневшую горничную и улыбнулась. Подняла чашечку и, медленно поводя рукой кругами, вылила кофе прямо на постель. Полюбовалась на коричневые пятна и легким движением колена опрокинула туда же поднос. А потом встала, надела халат из виссинайского шелка и продолжила:

— Уберешь тут все. И принесешь мне новый завтрак… Где сейчас Его светлость?

— В купальне… — едва слышно ответила расстроенная Ренель.

— Прекрати шептать! Отвечай четко и понятно! Вот в купальню и принесешь. И постарайся, чтобы кофе был подобающей температуры.

Лин шла по гулкому каменному коридору, а в голове крутилась мысль о том, что нужно сделать еще. Проблем выше головы, одна другой серьезнее. Древняя ведьма, живущая, подобно кроту, в землянке на территории дворцового парка, например. Неделю назад ее фамильер притащил в покои дохлую змею. Точнее, насмерть загрызенную. Прямая угроза. Сука старая! Как она смеет! Ладно, с ней потом. Вот Фириель совсем зарвалась. С тех пор, как ее мать выдернули из поместья и выслали в Пустоши, девчонка от рук отбилась: грубит, дерзит… Наказать бы ее, но Фер с ней носится, как с писаной торбой. Фири то, Фири се… Скорей бы отослал учиться маленькую шлюшку! Ах, как долго до осени! Не выдержать… Может быть, предложить мужу отправить эту занозу прямо сейчас, чтобы обжилась в Старом мире, привыкла? Да, отличная идея! Поскорее бы Мириель вернулась… Без сестры Лин чувствовала себя совсем одинокой.