Ульяна Гринь - Сообщница артефакта

Его руки крепко обхватили ее талию, спустились чуть ниже, подбираясь к точке примирения всех супругов мира, но Лин решила играть до конца.

— Нет, не сейчас! Тебя ждут государственные дела, а меня — моя вышивка…

И она мягко убрала руки мужа, отодвинула поднос с недоеденным завтраком, поднялась в ванне. Дав Феру полюбоваться на свое прекрасное мокрое тело, вышла из бадьи:

— Мне осталось только рукоделие в этой жизни… — эх, мало тоски в голосе! Ну ничего, должно пронять. Всегда пронимало до сегодняшнего дня.

— Кошечка моя, я люблю тебя! — растерялся Фер. — Это же только сон, моя ариготта! Не придавай ему значения!

— Я знаю, знаю, — кивнула Лин, вытираясь огромным пушистым полотенцем, привезенным из Старого мира. При этом она старалась так поджать губы, чтобы на лице отразилось чуть-чуть печали, но совсем немного, а больше снисходительной улыбки понимающей, но обиженной жены. А теперь — одеться и быстро уйти.

— Лин, подожди!

Фер принялся выбираться из бадьи, но поскользнулся от спешки и плюхнулся на задницу. Лин нежно потрепала его по светлым кудрям и чмокнула в лоб, не меняя выражения лица:

— Не беспокойся за меня, мой ариго. Иди управлять страной!

И выскользнула в коридор.

После жаркой купальни он показался ей ледяным. Запахнувшись в тонкий халат, Лин быстро направилась в покои. Мысли ошалело метались в голове. Нет, нет, нет! Невозможно! Она надежно заперла его память об этой разлучнице! Не должно было остаться ни следа, ни кусочка воспоминаний, никакого цвета глаз или артефакта на пальце! Неужели она ошиблась в формуле зелья? Кто-то помог ему вспомнить? Нет, нельзя обратить запирание памяти, нельзя взломать ту каморку, где она хранится! Да и кто мог помочь? Лин обработала всех во дворце, а вне дворца никто не знал о свадьбе этой мерзавки из Старого мира и ариго Ностра-Дамнии. Все делалось в спешке, никаких объявлений не было, никаких слухов не просочилось… Ведь Мири шпионила целый месяц в трактирах Авилона! Ни одного упоминания о сероглазой чужестранке, даже в разговорах о женитьбе Фера!

Где такой чудесный план дал сбой?

Лин внезапно почувствовала себя совсем одинокой и незащищенной. Поежилась, толкнув дверь в покои ариго. И решительно вздернула нос. Все получится! Не сдаваться! Она так близка к цели, так близка к счастью, нельзя размякнуть на полпути и оставить все то, чего она добилась! Сейчас она оденется, пойдет в свою комнатку и тщательно перепроверит формулу. И пошлет почтового голубя матушке — может быть, та найдет причину, по которой Фер начал вспоминать…

Тем временем Фер, одевшись после ванны, шел к рабочему кабинету. Он был расстроен. Даже не так — он был в смятении. Лин обиделась, он это знал точно и винил во всем себя одного. Сны эти дурацкие… Зачем он рассказал жене? Ну и что, что договорились быть откровенными даже в мелочах! Надо головой думать, а не мизинцем, ведь ясно было, что кошечка заревнует и будет терзаться…

Ничего, он подарит ей маленькую безделушку, которая склеит разбитое сердце его любимой и помирит их. И больше никаких, никаких снов! Ничего, что могло бы расстроить маленькую милую женушку! О, он сходит к матушке Мариель и попросит заваривать ему зелье на ночь, чтобы спать так крепко, как только можно. Без снов.

У двери кабинета топтался взъерошенный и донельзя взволнованный секретарь, похожий на расстроенного охотничьего пса — длинноногий и нескладный. Увидев Фера, он бросился к нему, сложив руки, как при молитве:

— Мой ариго! У нас ужасные новости!

— Что стряслось? — раздраженно бросил Фер, добавив про себя: «Еще!»

— Почтовый голубь из Деистана!

— Пройдем в кабинет, — кивнул Фер. Неужели падишах все же решил развязать войну? Сколько трудов по организации переговоров, сколько денег из казны на подарки, неужели все дракону под хвост?! Канцлера хватит удар… Он и так толстый и красный, а теперь давление подскочит, и им придется избирать нового главного советника…

Фер со вздохом прошел к столу, прислонился к нему и кивнул:

— Что же, давайте ваши ужасные новости.

— Шахинне Самиана мертва!

Его словно оглушило. Самиана мертва? Великий Магистр, как такое могло случиться? Ведь падишах уже почти смирился с идеей, что его дочери не стать ариготтой Ностра-Дамнии, он уже начал рассматривать подходящие кандидатуры сыновей из высших аристократических семей, приближенных к ариго… Этот брак укрепил бы значительно испорченные отношения между двумя великими державами, а теперь… Все прахом, все пропало!