Тамара Шатохина - Иди ты к лешему! [СИ]

Немного еще посидела на полу, давая бешеной радости осесть в душе. Пощипала себя за руки, как водится и решила, наконец, вставать. Царапины на ногах и руках давали знать о себе, болели мышцы ног и спина. Одежда на мне была грязной и рваной. Нужно бы вымыться и переодеться, обработать ранки. Но сначала — как-то дать знать о себе мужу, чтобы не испугать его своим появлением. Я и сама не знала, сколько отсутствовала, а уж как пропала из виду, это вообще был номер.

Прошла в гостиную, толкнула дверь в спальню. Глаза уже привыкли к ночному освещению, и я ясно увидела, что Сережа спал не один. Соседская дочка, как я раньше думала — неплохая, приветливая девочка, восемнадцать лет от роду, занимала мое штатное место. Я потерянно стояла, не понимая, что мне делать. Будить, скандалить? В груди и горле сдавило, по щекам поползли слезы. Задержала дыхание, заставляя себя успокоиться, вытерла глаза. С тяжелой какой-то тоской представила что будет, если сейчас разбужу их — всю эту суету, говорильню, а то и оскорбления в свой адрес и меня замутило.

Я тихонько вышла и пошла опять на кухню, прикрыв за собой три двери. Вымыла там руки. Так и не поняв, что чувствую и решив, что у меня шок, старалась пока не думать об этом. Тошнить могло и от голода, поэтому открыла холодильник и нашла для себя еду. Поела, плотно набив оголодавший желудок. Я всегда заедала стресс и поэтому имела проблемы с лишним весом. Сидела и решала, что мне делать дальше. Скандалить и выяснять отношения не было ни сил, ни желания. Мои действия в будущем были понятны. Но что в данный момент предпринять?

В конце концов решилась. Мобильник Сережи всегда лежал на прикроватной тумбочке, так что я опять тихонько сходила в спальню, стараясь не смотреть на них. На часах было половина пятого утра, и звонить в такое время начальнице нашего кредитного отдела было неудобно. Я позвонила.

— Алле… кто?

Я откашлялась и нерешительно представилась:

— А-а… Карина Дмитриевна, это Прохорова, ваш работник. Я прошу прощения за столь…

— Прохорова, короче.

— У меня огромная проблема, Карина Дмитриевна. Хотя это вас не касается напрямую, но вам будет интересно узнать, что со мной случилось. Оно того стоит. Я очень прошу вас сейчас приехать за мной к моему дому. Я все понимаю, но такое бывает раз в жизни и больше шанса узнать об этом у вас не будет никогда.

— О чем речь? Если вы не трезвы, Прохорова… Это по работе?

— Да Боже упаси! И я вообще не пью. Я расскажу вам о…

— Если что-то о моем муже…

— Виктор Александрович — святой человек.

— Ваш адрес.

Я продиктовала адрес. Тихо прошла в комнату и достала документы и деньги из секретера. Осталось там совсем немного, и я задумалась о том, а сколько все-таки я отсутствовала? Моя одежда находилась в спальне, в шкафу… Не пойду. Вытащила из стиральной машины свои нестиранные вещи, набила ими пакет. В прихожей влезла в куртку, переобула туфли, достала ключи из ключницы и вышла из квартиры.

Черная, строгая, как и ее хозяйка, машина подъехала через двадцать минут. Я поздоровалась и, открыв дверцу, деловито постелила на сиденье полиэтиленовый пакет, перед тем как сесть самой. Начальница невозмутимо наблюдала.

— Извините за звонок, Карина Дмитриевна.

— Что у вас случилось, Анастасия?

Настроение немного улучшилось. Если Карина Дмитриевна помнит мое имя… У меня все шансы на благополучный выход из этой неприятной ситуации. Она помнила по именам только работников с безупречной репутацией, тех, чье имя ей не стыдно было произносить.

— Я расскажу вам все с самого начала и очень подробно. Только скажите, какое сегодня число?

— Сегодня уже двадцать пятое сентября.

— Ага-с, значит — время течет параллельно, без замедления и ускорения. Всего несколько часов прошло, надо же…

А дальше я спокойно, насколько могла в отдельные моменты, рассказала о том, что со мной произошло. Всхлипнула, рассказывая о ранении Луки, и вытерла слезы. В конце рассказа предложила продемонстрировать дареный наряд, правда несколько утративший свой первоначальный вид. А также ободранные руки, колени и предоставить образцы иномирного грунта, сохранившегося в виде грязи на моем теле.

Моя начальница выслушала все спокойно, подумала немного и спросила по делу:

— Сейчас вам некуда идти?

— Некуда. Но дело даже не в этом. Мне нужен совет — с чего начать? Развод — это понятно. Квартира была моей еще до замужества, так что делить-то и нечего. Но он же прописан и просто так его не выкинешь. Ну, это я решу с адвокатом, потом. Тут вся ситуация в целом просто в голове не укладывается. Поэтому я — к вам. Более здравомыслящего человека, чем вы, я просто не знаю. Я понимаю, что наглею, вызвав вас ночью, но случай такой… дело не только во мне. Что делать с Мышкой, мне же велено было дождаться ее, а я тут вот… Что вообще делать, с чего начать? И вопрос, на который можете ответить только вы — нельзя ли мне воспользоваться служебной жилплощадью банка? Всего несколько дней, пока я не оформлю и не получу кредит? Тогда я смогу снять угол до окончания моих семейных разборок.