Karol Demon - Черный Король

Анна задыхалась и захлебывалась, во многом от спазма, перехватившего горло. Вопреки ожиданиям, то, что она сейчас пробовала глотать, оказалось сладким, не соленым. Яркая сладость, как приторная пахлава, с примесью непрожаренного бифштекса. От одного этого сравнения могло стать нехорошо — если бы девушка могла его осознать. Но нет. В разум все глубже и глубже ввинчивался приказ чудовища, выгоняя все прочие мысли, и Анна, не открывая глаз, выполняла его, пока организм не воспротивился.

Девушка резко дернулась, и ее согнуло в рвотном позыве. Она кашляла и отплевывалась, с нарастающим ужасом ощущая, что ей понравился этот мерзкий с точки зрения других вкус и что она не прочь повторить…

Тяжело дыша и дрожа всем телом как от крайней усталости, Анна замерла, не смея повернуть голову к кровати, на которой должен лежать несчастный мальчик.

— Ты стесняешься своих желаний? — Черная масса, а не человек, обняла девушку за плечи. Словно Атоли за одно мгновение обернулся склизкой тварью, ластящейся к хладному трупу. — Мальчишке нравится! Сегодня ночью он лишился невинности, — влажные пальцы провели по подрагивающим плечам Анны. — Клиенты покупали его один за другим. Беднягу будут насиловать и сегодня, если ты не подаришь ему смерть.

Король повторял слово в слово то, что думала сама девушка, подтверждая ее мысли. Анне даже в голову не могло прийти, что надмирное чудовище просто читает ее как раскрытую книгу, которую изучили давно, а теперь раскрывают на нужных местах, определяя их по едва заметным отметкам, загибам страниц, надорванным листам. Как бы ни был неопытен Король в обычном мире, тех, кого он приручал, а не обращал в бездушных кукол, он изучал досконально, тратя на это годы и выпивая за это время их эмоции и жизнь.

Мало кому он дозволял продлить свою жизнь, свое существование рядом с собой.

Анна повернула голову, и ей чуть не поплохело при виде кровати, пропитанной теперь не только потом и спермой, но и кровью, медленно, словно нехотя пульсирующими толчками выплескивающейся из прокушенной вены. Девушка с нарастающим ужасом в глазах смотрела, как тот, кто еще вчера был человеком, возможно счастливым, вяло пошевелился и что-то нечленораздельно застонал или проговорил.

— Кровь… истечет… — собственный голос казался хриплым карканьем воронья над полем боя. Выговорить полностью «Он истечет кровью» просто не было ни сил, ни возможности.

— Ты делаешь его несчастным…несчастнее, чем раньше, — шепот проникал отравой в уши, глубинные страхи выступали через поры кожи, когда король подталкивал девушку вновь к жертве, слабо трепыхавшейся на ложе своей быстрой смерти.

Когти вцепились в голову, чтобы Анна больше не устранялась и вновь впилась в угощение, которым ее щедро одаривал король.

Жуткое угощение. Жуткое утро. Белое тело и зубы в его пульсирующей вене. Кровь, которая дарит красоту и силу. Учинни с каждым глотком становилась все прекраснее, словно ее суть менялась и должна была радовать единственного повелителя.

Первая, человеческая реакция оказалась отвергнута, и Анна захлебывалась сладкой кровью с привкусом гнильцы насилия и сладострастия, которым за ночь пропиталась жертва. Теперь не только тех, кто продал симпатичного подростка в бордель и насиловал его, но и Анны, забиравшей то, что мальчику уже не принадлежало — его жизнь.

Богатство жизни, красота юности, ее сила и страсть, — все досталось Анне, которая убила незнакомого мальчишку. А когда это произошло, и последний стон сорвался с побелевших губ, а затем король дернул Анну вверх и укусом-поцелуем захватил в плен. Сильные руки Атоли — бледного совершенного мужчины — крепко обняли Анну, пахнущую кровью, как молоком.

— Поедем к твоему жениху. Нам пора в столицу продвигать твое дело.

Вряд ли Анна понимала, что ей говорят. Кровь стучала в висках набатом, мир перед глазами плыл, то обращаясь бесцветной полупрозрачной картинкой, то обретая слишком резкую яркость, бьющую по глазам. Слабость требовала закрыть глаза и провалиться в сон или обморок, однако изнутри, из живота поднималось нечто, разливающееся ядом по венам и не дающее забыться.

Единственное, на что девушка оказалась способна, — просто кивнуть, отвечая чудовищу.

Они покидали бордель, как и многие удовлетворенные гости, застав внизу парочку господ, которые собирались увезти с собой юную девицу, на которой из одежды были лишь чулки и бусы.

Атоли подхватил заторможенного спутницу под локоть, проходя мимо мужчин и шепнул им будто невзначай: