Вера Чиркова - Принцы на охоте [litres]

Ошеломленно огляделся, пощупал под собой удобное кресло, даже приподнялся, чтобы его рассмотреть. Кресло немедленно пропало.

– Вот жмот, даже кресло увел! – в сердцах буркнул Зак, и легкий ветерок немедля обдал его далеким смешком.

Кресло вновь стояло на месте, но на сиденье лежал простенький железный браслет.

– Да пошел ты! – рассвирепел принц и направился в свою каюту.

Однако на пороге не выдержал, оглянулся.

Кресло стояло на месте, и браслет лежал там же, переливаясь волнами магии.

– Сгинь, – приказал маг.

Все исчезло.

Он ворвался в каюту, запер дверь и рухнул на койку, уже понимая, что проиграл. Рабство на королевском троне стояло перед ним неотвратимо, как восход солнца.

Ну и пусть. До выборов еще несколько декад, потом состязания. Он не сдастся проклятому браслету ни на один день раньше, не дождутся.

А теперь спать, завтра у них очень трудный день. Определить, в какую точку океана направила нестабильный портал его ученица, не возьмется ни одна гадалка.

Зак подтиснул под голову подушку и зажмурил глаза.

Как ей удалось затащить мужа в портал, Анюся вгорячах не запомнила. Зато как добиралась с не приходящим в сознание Хабером до берега, не забудет никогда.

Нет, вначале ей показалось, что никакого берега поблизости вообще нет. Вокруг только волны и волны. Да и особенно оглядываться в первые минуты землянке было некогда. Хабер не тонул только благодаря висевшему за его плечами мешку – видимо, там было что-то легкое, но все время норовил перевернуться лицом в воду.

Что он живой, магиня убедилась в первые же мгновения, после того как они рухнули в воду. Очень просто убедилась: прижалась ухом к его груди и целую минуту с замиранием прислушивалась к биению сердца. А услышав долгожданные удары, стерла с ресниц невольные слезы и развернула бешеную деятельность по его спасению. Вначале стянула с себя и с него сапоги, стараясь ни на миг не упускать из виду лицо мужа.

Потом вся измучилась, пока додумалась, как перевесить мешок, не отвязывая от главы. Хорошо, что отлично плавать умела с детства и все, что связано со спасением утопающих, знала не по книжкам.

Потому хоть и провозилась долго, но своего добилась. В итоге Хабер безмятежно плавал, обняв мешок связанными в запястьях, как у преступника, руками и положив на плотную ткань бледное лицо, а она плыла сбоку, беспрестанно на него поглядывая.

Вот тогда и решила выяснить, где же находится. Немного отплыла от Хабера и на один миг выпрыгнула из воды по пояс. В результате нескольких таких упражнений Анюся обнаружила-таки вдалеке пологую полоску берега. Потом еще пару раз повторила этот фокус, чтобы убедиться, что верно запомнила направление, и двинулась туда, одной рукой загребая воду, а другой подтягивая мешок.

Время от времени Анюся проверяла, не сбилась ли с намеченного курса. Направление вроде держалось, но желанная суша приближалась нестерпимо долго. Яркое солнце начало пригревать затылок, и девушка постоянно смачивала водой голову себе и спутнику. Потом не выдержала. Приостановившись на несколько минут, сняла рубашку и, орудуя зубами, отодрала от нее рукава. Один, намочив, распластала на голове Хабера, другой – на своей. Рубашку, придерживаясь за мешок, снова натянула на себя. Знала по опыту, что в воде сжечь плечи можно меньше чем за час.

И вновь двинулась к берегу.

Гребок, подтянуть, гребок, подтянуть. Размеренные движения выматывали кажущейся бесконечностью. Вот она плывет и плывет, а берег все не приближается. Тогда Анюся начала считать. Сто гребков, выпрыгнуть, еще сто. Еще прыжок. Нет, сто – мало, и сил на прыжки уже нет. Двести – и выглянуть, опершись на миг на мешок.

Когда, отсчитав неизвестно которые очередные двести, она поняла, что видит берег, не опираясь ни на что, счастливые слезы сами хлынули из глаз. Откуда-то появилось заблудшее второе дыхание, и Анюся невольно добавила скорости.

Нет, берег не начал приближаться с волшебной быстротой, но считать бесконечные гребки она больше не стала. Просто плыла и плыла, а когда ноги коснулись дна, даже не поверила вначале, что это правда. Думала – задела ногой рыбину. Или еще кого пострашнее. Но, опустив глаза, увидела чистое песчаное дно, расчерченное мелкими барханчиками, и поняла, что всё. Приплыли.

Потом девушка еще долго плелась по мелководью, подтаскивая свою ношу, затем развязывала руки Хабера и вытаскивала его на песок. Не бросая при этом и мешок, так как успела понять, что на этом пустынном берегу лишним ничего быть не может.