Кассандра Клэр - Трилогия о Драко - Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas

— Это насчёт Джинни, — мрачно откликнулся Ремус. — Она ещё не вернулась, и Чарли вне себя от беспокойства. Он хочет, чтобы мы отправились на поиски.

Он не был Симусом, и его поцелуи не имели ничего общего с поцелуями Симуса — нежными, сладкими, приятными. Но на яростные поцелуи Драко они тоже не походили: Джинни знала — Драко никогда не причинит ей боли. Сейчас же такой гарантии не было.

Она задохнулась и сморщилась, когда Том прижал её к перилам и запустил пальцы в волосы, когда припал к ней сухими, горячими и жёсткими губами, когда его язык, раздвинув её губы, проник к ней в рот и яростно заметался по нёбу. Она задрожала — однако это было ничто по сравнению с тем, что творилось с ним: плечи Тома буквально ходили ходуном, а руки, скользнувшие с талии на грудь, тряслись. Но он не замечал этого. Не знай она его лучше, она бы приняла подобное за крайнее волнение и глубокое чувство.

Джинни отцепилась от перил и положила руки ему на плечи, откуда он их немедленно убрал:

— Не касайся меня.

— У тебя руки трясутся.

Он ослабил хватку, пробурчав:

— С моими руками всё в порядке.

— Конечно, — умиротворяюще кивнула она.

Том навалился на неё, всем весом прижав к больно впившимся в спину перилам, — вскрикнув и тут же поймав его удовлетворённый взгляд, Джинни запрокинула голову, пряча лицо. Он потянулся к ней, губы коснулись шеи — она тронула его волосы, снова заставив отшатнуться.

— Я же сказал — не касайся меня!

Джинни полуприкрыла глаза, пряча затаившуюся в них ненависть.

— Чего ты так боишься, Том?

— Умолкни, — прошипел он, сильнее и сильнее наваливаясь, — теперь она уже не могла дышать, — или я заставлю тебя замолчать.

Её голова шла кругом от этой близости, от тепла его тела, запаха чернил и крови; она провела ладонью в воздухе вдоль его спины, считывая выступы позвоночника по облепившей тело рубашке; она могла даже ощутить шрам под правой лопаткой, заработанный Симусом лет в девять…

— Ты не должен делать мне больно, — шепнула она.

— Вот как? — замер он. — Значит, не должен?

Она надеялась на это.

— Ты не можешь…

Она всё сказала: его руки скользнули к её горлу, обхватили его; большие пальцы нажали на ямочку выше ключиц… Он смотрел почти нежно, когда хватка на её шее стала сильнее.

Перед глазами Джинни взорвались звёзды, она пыталась вздохнуть, она царапала его запястья, раздирая ему кожу, она пиналась… — в ушах звучал негромкий смех. Колени её подогнулись, перед глазами всё померкло, когда он внезапно отпустил её; Том шарахнулся прочь, ноги отказались ему служить — и он упал к её стопам.

Джинни цеплялась на перила, чтобы устоять, все её помыслы сконцентрировались вокруг глотка свежего воздуха и ноющих синяков на горле. Наконец, она посмотрела на Тома: тот, уже поднявшись на ноги, стоял на почтительном расстоянии и жмурился в её сторону.

Одной рукой он держался за горло — вернее, за синяк на бледной шее.

— Я же говорила тебе, — с мрачным торжеством сообщила Джинни, наплевав на боль, причиняемую ей словами, — ты не можешь ранить меня.

Через некоторое время Рон осознал: обещание найти для Гермионы какую-нибудь одежду прозвучало достаточно самонадеянно — замок был чем угодно, но только не домом; Рон брёл через холлы, танцевальные залы, пустые музыкальные гостиные, пыльные библиотеки, сверху донизу забитые книгами с позолоченными корешками. Однако же не наблюдалось ни какой-либо другой спальни, ни подходящей кучи дамского барахла. Рон кратко подивился, откуда призывает столь бесконечный гардероб Рисенн. Возможно, впрочем, она ухитрялась мастерить свои ленточки прямо из воздуха. Талант, конечно, необычный, однако же несколько ограниченный в применении.

Он как раз выходил из громадной библиотеки, когда внезапно услышал голоса, один из которых — знакомый, резкий — несомненно, принадлежал Вольдеморту. Рон нырнул в ближайшую нишу и замер; мимо в сопровождении Червехвоста прошествовал Тёмный Лорд. Петтигрю явно волновался — круглое личико раскраснелось, а левая рука нервно теребила мантию.

— Господин, клянусь — я не лгу: Люциус вмешался в такие области… Вы определённо не одобрите… Весьма опасно для вас…

— Да-да, я прекрасно слышу тебя, Червехвост, — раздражённо откликнулся Тёмный Лорд, думая о своём, — однако твоя одержимость Люциусом уже переходит все мыслимые границы. Надеюсь, ты сам это понимаешь.

— Я лишь пекусь о ваших интересах, хозяин, — уязвлённо запротестовал Червехвост. Рон припомнил раздражение в голосе Вольдеморта — «Шпион в доме Люциуса, да?» и ещё сильнее вжался в нишу.