Светлана Чистякова - Другой мир (СИ)

***

… - Что это было? — тихий голос в полумраке пробрал до мурашек, и у Криса в животе что-то томительно, сладко сжалось. Голос не требовал ответа — все было очевидно. Это просто повод завязать разговор. Когда жгучая, голодная страсть была удовлетворена, когда навалилась усталость и прояснилось сознание, появилась неожиданная неловкость. Нет, Мэллори было не привыкать к странному ощущению подвешенности, гнетущей пустоты и тянущего, неприятного, постоянно подавляемого вожделения внутри, но сейчас ощущения отличались. Покровы наконец были сорваны, ответ на незаданный вопрос получен, но как поведет себя непредсказуемая, дерзкая, гордая Лара?

Кристиан ждал, внутренне обмирая. Сердце стучало неровно, волнение отдавалось в груди противными холодными спазмами.

— Крис, ты только что… Что ты со мной сделал?

На это, наверное, нужно было ответить, но у Кристиана пересохло во рту.

Девушка, завозившись, приподнялась на локте, склонилась над ним и вгляделась в его лицо. Влажные от пота волосы Лары прилипли к вискам — они сейчас выглядели черными, даже чернее самой тьмы. Испарина скопилась в морщинке на лбу, глаза — бездонные, ни лучика, ни блика. Она облизнула губы — мелькнул кончик языка, — и кровь ударила Крису в голову, прилила к щекам, обожгла и устремилась вниз, вниз, скапливаясь в глубине живота, в основании позвоночника, разливаясь по телу сладостными судорожными отголосками удовольствия.

— Тебе озвучить, как это называется? — спросил Крис, пряча смущение.

— Ты сквозь землю провалишься быстрее, чем у тебя язык повернется это сделать, — отозвалась Лара.

Она была так близко, что Крис пьянел от запаха её горячей, влажной кожи, а от легкого головокружения по телу сладкой патокой разливалась слабость.

— Так не вынуждай меня, — пробормотал Мэллори.

— Думаешь, я прощу тебе это?

— Страшно даже представить, какую пакость ты сотворишь в отместку, — выдохнул Крис. И инстинктивно потянулся к призывно приоткрытым губам. Лара позволила себя поцеловать, и ладонь девушки легла ему на затылок, путаясь в длинных прядях. Крису почудилось, будто его тело плавится, превращаясь в сплошной жидкий огонь, и впитывается в неё. Господи, он никогда не ощущал ничего подобного! Ни одна девушка не приносила такого блаженства.

— Сотворю, — пообещала она, отстранившись. — Даже не сомневайся.

Лара задремала, удовлетворенная, разморенная теплом, удовольствием и покоем. Она выключилась в момент — всего несколько секунд назад разглядывала потолок, бездумно водя пальцем по его запястью, — и вот уже её дыхание выровнялось, губы приоткрылись и пальцы безвольно упали на одеяло. Такая беззащитная, такая ранимая…

Кристиан не мог отвести глаз, глядя на неё сквозь полумрак. Он получил сегодня столько, сколько, ему казалось, и не заслуживал. А в подарки судьбы не верилось, и Крис то приподнимался, движимый странной тревогой, собираясь разбудить Лару и задать какой-нибудь нелепый вопрос, чтобы убедиться, что это именно она, а не морок. То осаживал себя, ругал последними словами и откидывался назад на подушку, списывая неуместные порывы на истрепанные нервы и поздний час. Ему хотелось провести пальцами по её раскрытым губам, поймать её дыхание, повернуть её голову к себе и поцеловать, но опять же, зачем?

— Люблю тебя, — шевельнулись губы Криса и с последним судорожным поцелуем ткнулись в висок девушки. — Я с ума от тебя схожу. Ты хоть представляешь, что это такое — потерять голову? Лара…

Он лежал, тесно прижимаясь к ней, обнимая, прислушиваясь её к дыханию и боясь до конца поверить в то, что эта интимность, эта откровенность, эта щемящая, сладкая боль в сердце, разделенная на двоих, больше не исчезнет, не растворится с наступлением утра, не растает, как сновидение под натиском реальности. До дрожи, до исступления хотелось надеяться, что так будет сейчас, и завтра, и послезавтра — всегда.

***

Что-то тихо сопело в висок. Я открыла глаза и чуть повернула голову. Рядом со мной спал Мэллори, и моя голова покоилась у него на плече. В рассветном полумраке, его красивое лицо казалось расслабленным и умиротворенным.

Воспоминания о прошедшей ночи, заставили мои щеки запылать. Что я говорила…. что я делала!…. А что вытворял Мэллори!… Господи Иисусе! Я даже представить не могла, что вечно мрачный, холодный и отстраненный Кристиан способен на такие безумства!

Я осторожно пошевелилась. Между ног саднило, а низ живота отдавался легкой болью. Все — таки, оснастка у Криса — будь здоров, а четыре с лишним года целибата не добавили моим мышцам эластичности.