Светлана Чистякова - Другой мир (СИ)

— Моя, — выдохнул Крис, зажмурившись, — ты… моя…

— Да, — шепнула я.

И больше — ни слова. Снова резкие, отрывистые движения, снова жадные и жаркие поцелуи, в которых не осталось места нежности — только требовательная жажда, только неутолимый голод.

Руки Криса скользили по моим плечам, по груди. Накрыли живот и двинулись дальше, ниже. Я затаила дыхание, Крис смотрел на меня мутными от вожделения глазами. Его ладонь на мгновение накрыла лобок и палец скользнул внутрь.

Я, непроизвольно выгнулась — предвкушение удовольствия судорогой прошло по моим мускулам, внизу живота разлился жидкий огонь. Пугающее, до дрожи влекущее ощущение овладело мной, внутри всколыхнулась тонкая, острая, как тысяча лезвий, взвесь наслаждения и я застонала, уронив отяжелевшую голову на подушку, вся превратившись в обессиленную, дрожащую массу рук, ног, невероятных ощущений, спутанных мыслей и непристойных, дурманящих желаний.

Крис сполз ниже, и пальцы развели нежные складочки. Его губы и язык вытворяли со мной такое, что я окончательно растворилась в сладостном дурмане. Это было невероятно… ни на что не похоже… а от мыслей, что все это проделывает со мной Крис… черт….

У меня перед глазами вспыхнули красные пятна.

— Крис, — прохрипела я, презирая себя, ненавидя за покорность и нестерпимое желание отдаться, ощутить наконец внутри его чертов член… немаленький… Господи, куда как немаленький! — Ну давай же…, возьми меня…, что ты возишься…, я хочу…, о, Боже….

Властные губы настойчиво вжались в мой рот, жесткая щетина наждаком проехалась по подбородку, щеке и носу. Я задохнулась, потрясенная новым, почти болезненным взрывом желания, прогремевшим внутри моего тела, скрутившим внутренности в пульсирующий узел. Я уже с трудом балансировала на краю реальности, когда твердый как камень член надавил на…

— Н-не-ет, — я задохнулась, проклиная все на свете и, вопреки собственному отрицанию, рывком насаживаясь на член Криса. Он вскрикнул, больно прикусив кожу на шее под ухом, а у меня из глаз брызнули слезы — мне почудилось, что в меня погрузилось гигантское раскаленное лезвие. Я забилась, испуганная до полусмерти болью, стыдом, собственными неподобающими реакциями. Услышала, как потерянно стонет Кристиан, зализывая ранку от укуса на моей шее, целуя…

Черт возьми, я думала меня разорвет от этой пытки удовольствием вперемешку с дикой, жгучей, как раскаленный шампур, болью. Ну зачем я пошла на это?! Стыдно, Господи, как же стыдно… и как хорошо… принадлежать… наконец-то принадлежать ему…

Крис не двигался.

Едва оклемавшаяся от вторжения я почувствовала, как его пальцы скользят по моему лицу, успокаивая.

— Лара… — нежно, проникновенно, на самой грани шепота, — моя девочка…

Я, поморщившись, приоткрыла глаза, и тут же мягкие губы прижались к моим губам, вышибая из головы боль, и все жалкие, бесформенные обрывки мыслей.

— Какая ты тесная, — выдохнул Крис, чуть подаваясь назад и снова толкнулся вперед.

Я зашипела, стиснув зубы, но в следующий миг приподнялась, опираясь на руки, принимая в себя его целиком. Это было невероятно, это было волшебно — Крис, сквозь боль задевающий какие-то тонкие, натянутые нервы внутри. Руки Криса, ласкающие меня, губы, целующие меня, судорожные всхлипы и бесстыжие сладостные стоны…

Наше загнанное дыхание, наши смешавшиеся в густой, резкий аромат секса запахи, движения, все более слаженные, глубокие, пронзающие — я конвульсивно дернулась, захлебнувшись криком. И оргазм потряс меня, точно взрыв вулкана: глубинное содрогание мышц, раскаленная магма порочного, слепящего, выворачивающего наизнанку наслаждения острыми спазмами брызнула наружу. За собственным криком я не слышала стонов Криса, но ощутила его каждой клеточкой тела.

Его пронзила сумасшедшая дрожь, влажная от пота грудь со всей силы вдавилась в мою — каждая косточка под лихорадочно пылающей кожей словно отпечаталась на коже — и скольжение плоти, проникающей в меня снова и снова, сделалось легким. Твердая плоть внутри меня ритмично запульсировала, и мне почудилось, будто оргазм Криса волнами растекается по моим мышцам и впитывается в кожу.

Кристиан продолжал обнимать меня даже тогда, когда удовольствие схлынуло. Опухшие влажные губы расслабленно сцеловывали капельки остывающего пота моей с шеи, пальцы гладили грудь, плечи, бедра, успокаивая и уговаривая отдаться тишине и умиротворению. От нежности этих пальцев, от теплых, настойчивых объятий меня неудержимо потянуло разрыдаться. Если бы я могла себе такое позволить…