Райчел Мид: Золотая лилия

— Пойдем. Пора, — шепнул он и добавил, обращаясь к Лиаму: — А тебе следует поесть, потом, что до утра ничего больше не получишь. Мне плевать, если все давно остыло. Лиам сощурился:

— Зачем мне людская пища, когда я буду пить нектар богов? Кровь согреет мне губы — твоя и этой милашки.

И он расхохотался. От смеха заключенного мне сделалось совсем неуютно. Киту до Лиама далеко!

Когда Зик вывел меня из комнаты, парень все еще продолжал смеяться. Дверь захлопнулась, и я оказалась в коридоре, ошеломленная до глубины души Зик с тревогой взглянул на меня.

— Извини. Наверно, не стоило мне покалывать тебе Лиама.

Я медленно покачала головой:

— Нет. Ты правильно сделал. Нам полезно видеть такое. Чтобы лучше понимать. Я всегда знала, но не ожидала ничего подобного.

Я попыталась вернуться мыслями к обыденным делам, чтоб стереть Лиама из памяти, и посмотрела на свой кофе. Он уже совсем холодный, а я его даже не пригубила. Я попыталась улыбнуться:

— Можно я сделаю себе еще, пока мы не ушли?

Мне позарез нужно было что-нибудь нормальное, человеческое.

— Да, пожалуйста.

Зик отвел меня обратно в комнату отдыха. Резервуар кофеварки был горячим. Я выплеснула остывший кофе и налила себе свежего. Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвался взволнованный Том Дарнелл. Он удивился, увидев нас, но прошел мимо, опустился на диван и спрятал лицо в ладонях. Мы с Зиком неуверенно переглянулись.

— Мистер Дарнелл! — позвала я. — Вам нехорошо?

Том ответил не сразу. Он так и не открыл лица, и лишь тело сотрясалось от рыданий. Я уже хотела было уйти, когда он мельком посмотрел на меня невидящим взглядом.

— Они приняли решение, — простонал Том. — Насчет Кита.

— Что? — испуганно переспросила я. Мы с Зиком пробыл у Лиама минут пять, не больше.

Том мрачно кивнул:

— Они отправляют его обратно… в центр переобучения!

Я ушам своим не поверила

— Но ведь я сказала им, он — не союзник вампиров! Он верит… в то же, что и мы все! Он просто сделал неправильный выбор!

— Знаю. Но они заявили, что мы не можем рисковать. Даже если Кит не испытывает к вампирам симпатии — или так считает, — все равно он вел с ними дела. Алхимики считают, что готовность вступать в подобные отношении может подсознательно влиять на Кита. Поэтому лучше позаботиться обо всем заранее. Они… возможно, правы. Так будет лучше.

Мне снова представился Кит — как он бился в стекло и умолял не отправлять ею обратно.

— Мне очень жаль, мистер Дарнелл»*

Взгляд Тома сделался чуть более сосредоточенным.

— Не стоит. Сидни. Ты столько сделала… для Кита. После твоих слов они решили уменьшить его срок в центр переобучения. И это очень много значит для меня. Спасибо тебе.

У меня заныло под ложечкой. Из-за меня Кит потерял глаз, а затем и вовсе попал на переобучение. У меня снова возникло знакомое ощущение — Кит заслужил наказание, но не такое тяжелое!

— Они правы насчет тебя, — добавил Том. Он попытался улыбнуться, но безуспешно. — Ты настоящий образец для подражания. Эталон преданности делу. Твой отец должен гордиться тобой. Я не представляю, как ты изо дня в день живешь бок о бок с этими существами и сохраняешь спокойствие. Другим алхимикам есть чему у тебя поучиться. Ты понимаешь, что такое долг и ответственность.

Вообще-то, с тех самых пор, как я улетела в Вирджинию, я много думала о тех, кого оставила и Палм-Спрингсе, — конечно, кроме тех моментов, когда полностью сосредотачивалась на пленниках алхимиков. Адриан, Эдди, даже Ангелина — хотя они иногда и бесили меня, но постепенно я научилась понимать их и заботиться о них. Несмотря на хаос, который они сотворили, я начата скучать по нашей разношерстной компании уже в салоне самолета. Когда их не было рядом, у меня внутри делалось пусто.

И сейчас эти чувства поставили меня в тупик. Неужели я размываю границы между долгом и дружбой? Если Кит попал под арест из-за одной незначительной связи с вампиром, то насколько хуже его поступила я? А теперь нам грозит стать такими, как Лиам?

В памяти моей всплыли слова Зика: «Нам нельзя поддаваться на их обман». И только что прозвучавшие слова Тома: «Ты понимаешь, что такое долг и ответственность».

Мистер Дарнелл выжидающе смотрел на меня, и я. кое-как совладав со страхами, заставила себя улыбнуться.

— Спасибо, сэр, — ответила я. — Делаю то, что могу.

Ночью я не спала. Отчасти просто из-за смены часовых поясов. Обратный самолет в Палм-Спрингс улетал в шесть утра — но, по мнению, моего организма, в три ночи. Спать казалось бессмысленным.