Любовь Сладкая - Два мужа для ведьмы

Утро я встретила с тяжелой головой. Обычно я вставала рано, но теперь не могла и не хотела ни открывать глаз, ни шевелиться. Веки мои щемило, словно туда насыпали песок, руки и ноги были тяжелыми, а в голове шумело.

– Эй, соня, что это ты до сих пор валяешься в постели? – маменька все-таки решила войти ко мне в спальню, обычно это я ее будила.

– Да что-то плохо спала, – сказала я, поплотнее кутаясь в одеяло.

– Я понимаю, – открывая окно, она с наслаждением вдохнула чистый воздух, напоенный ароматами утреннего сада. Я же залюбовалась ее нежной красотой.

«Не удивительно, что Серж в нее влюбился, – подумала я, стараясь вдыхать глубже, чтобы поскорей проснуться. – И теперь, когда у нее есть золото барона, они смогут пожениться. Ну и пускай… пускай моя мамочка будет счастлива, она этого заслуживает».

– А знаешь, к нам сегодня придет с визитом Серж, – поворачиваясь от окна, маменька произнесла эту новость будничным голосом.

– И отчего же? Что ему нужно?

– Напросился на чай, вчера мы с ним виделись в саду, я читала книгу, а мальчик проходил мимо.

– Никакой он уже не мальчик, – ухмыльнулась я. – Вполне взрослый парень, даже мужчина.

– Ты так считаешь? – лицо маменьки вдруг красиво зарумянилось. И мне тут же захотелось пощекотать ей нервы. Не знаю, что на меня нашло, ведь обычно я вела себя серьезно и правильно.

– Я вот не понимаю, отчего это Ковальский до сих пор не женится, – украдкой наблюдая за реакцией мамы, сказала я. – Он такой красивый, даже слишком. И вот если бы не этот ужасный барон Экберт… Вот если бы милашка-Серж предложил мне выйти за него замуж, то я бы с радостью.

– Милена!!! – хватаясь за грудь, маменька даже пошатнулась. – Тебе что, и вправду нравится наш сосед? Ты, возможно, имела на него какие-то романтические планы? Говори…

– Да не так чтобы, ну все же…

– Ах, но он же беден, как церковная мышь, – я понимала, что зря начала этот разговор, потому что маменьке, по всей видимости, становилось дурно, грудь ее начала сильно вздыматься, словно ей не хватало воздуха, а лицо внезапно побледнело. Но я уже не могла остановиться.

– Ну и что? – сказала я, нарочито закатив глаза. – А разве бедных нельзя любить? К тому же юноша молод, и вся жизнь впереди, возможно когда-то Серж разбогатеет, а если и нет, то все равно.

– Но ты ведь его не любишь? – и, подойдя к кушетке, маменька просто-таки свалилась на нее, ухватившись за лоб руками.

– Да нет же, успокойся, – улыбнулась я. – Я не совсем это имела ввиду. Просто… разве не странно, что парень до сих пор холост? А мог бы уже иметь жену, детей, он словно барон Экберт де Суарже, право! И что эти мужчины себе думают? А вдруг и он ведет тайную распутную жизнь? Посещает публичные дома, или забавляется по-тихому с какой-то хорошенькой служанкой?

– Милена! Я не понимаю, что с тобой произошло? – обмахиваясь вышитым платочком, маменька постепенно приходила в себя. – Что за подозрения? Где твоя девичья стыдливость? И вообще… а что это у тебя за кольцо на пальце? – спросила она, наконец-то увидев мой перстень, – что-то я раньше его не замечала…

– Подарок моего жениха, – дерзко вскинув подбородок, я выставила вперед руку и пошевелила пальчиками, демонстрируя поблескивающие в лучах утреннего солнца камешки. – У меня же вчера была помолвка.

– Но… я что-то не припоминаю, чтобы барон Экберт де Суарже дарил тебе этот перстень…

– Ты была слишком увлечена мыслями о мешочках с золотом, – ехидно бросила я, все больше удивляясь перемене своих нравов. Могла бы я раньше позволить себе столь фривольные фразы? Так откровенно обманывать маменьку, подленько шутить? Но – так уж получалось, что мой новый статус невесты барона Экберта де Суарже изменил и мой характер тоже.

– Не нужно меня в этом упрекать,– вздохнула маменька. – Я ведь не только ради себя стараюсь. Разве тебе было бы хорошо выслушивать мои бесконечные жалобы, видеть, как я постепенно состариваюсь и превращаюсь в злобную каргу, только от того лишь, что вынуждена терпеть постыдную нужду? Девочка моя, ничто так не убивает, как потребность считать каждую копейку и экономить. Да и – тебе и самой было бы неловко, став баронессой де Суарже, иметь мать-нищенку. И потом… после моей смерти все это и так достанется тебе, я же не заберу все золото с собой в могилу?

– Да что с тобой? – видя, как губы у маменьки трясутся, а на глаза наплывают слезы, я постаралась ее утешить. – Все нормально, а кольцо барон надел мне на палец, когда ты нюхала цветы.