Марк Шувалов - Возвращение

Да, о чем это я…. Ну и взгляд был вчера у Женьки, когда я сказал, что нам необходимо расстаться. Она явно не вполне сначала восприняла смысл моих слов. А когда въехала, сжала виски руками…

Я и представить не мог, что Женька способна издавать подобные звуки – нечто нереальное, с плавными обертонами и все нарастающей интенсивностью. Это был даже не крик, а почти музыкальное соло, которое воздействовало на меня гипнотически. Но я устоял, мало того (ну, надо же, явный прогресс в истории моих падений), попытался разжать ее руки, которыми она закрывала уши, чтобы не слышать меня.

Не слишком-то разговорчивая с другими, в общении со мной она всегда включала какую-то свою особую, по-женски виртуозную флексию, и я поражался ее чуткости к семантике при выборе произносимых слов. И этот ее крик… совершенно точно был направлен по тональности. Но разве можно так играть – до сухого горячечного озноба?…

Да, а когда ж это я отключился? Ведь мы еще много чего друг другу сказали, прекрасно помню… Впрочем, один момент явно выпадал из цепочки, именно тогда всё, наверняка, и случилось: что-то полыхнуло перед глазами – это когда Женька произнесла «ненавижу». Не выкрикнула, напротив, почти прошептала. Но это было чужеродное слово – для губ ее и для всей ее натуры…

Между тем она проснулась, села и зябко поежилась – видно, замерзла под утро. Повела плечами (ох, уж это ее движение плечами!) и посильнее запахнула вязаный жакет, в котором спала. На меня даже не взглянула, только спросила:

– Живой?

Я угукнул в ответ, а когда снова открыл глаза, ее и след простыл. И вдруг произошло совершенно непредвиденное – вместо звуков из кухни послышался легкий щелчок захлопнувшейся входной двери. Сердце мое остановилось. Вскочив, я тут же оказался в прихожей и выглянул в коридор, но Женька словно испарилась.

Сразу навалилось чувство вины, и первой всплыла мысль, что из-за меня и моего долбанного обморока Женьке пришлось покинуть гнездо свое беличье, которое она так долго и любовно свивала. Ведь все здесь приобреталось на ее деньги задолго до моего появления, и уйти должен был именно я, а ушла она… хотя я просил ее вчера только дать мне время собрать вещи.

О чем-то я еще думал, но так и не успел разрешить для себя. О нашей с ней клятве, об общем счете в банке на две карты, о мечте поехать в Грецию, чтобы увидеть Акрополь и Парфенон. Ах, да, о квартире еще думал, чтоб ей провалиться… Как же я притух, когда впервые оказался тут. Мне сразу захотелось сюда переехать, но виду я не подавал, дабы вдруг не предстать перед Женькой полной дешёвкой. У меня ж совершенно никаких корыстных мыслей не имелось, просто было жутко любопытно узнать, как живется в таком доме. Оказалось – очень даже неплохо живется.

С маман мы тоже не бедствовали, у меня всегда имелась своя отдельная комната, правда, никаких слишком уж навороченных благ цивилизации позволить себе мы, конечно, не могли. Да, в общем-то, я и не заморачивался на них никогда, хотел разве что более крутой ноут приобрести. Но это как с автомобилем – имеющий логан всегда мечтает о ниссане, и так до бесконечности. Однако когда переехал к Женьке, первое время просто млел от модного дизайна и современного интерьера, в котором ощущал себя совершенно иначе, нежели дома. Странные порой метаморфозы происходят с людьми в различных интерьерах, наверно потому, что мысли разные порождают у одного и того же человека.

А Женька откровенно наслаждалась, наблюдая мои восторги от стильной отделки комнат и всех этих посудомоечных машин, агрегатов для приготовления кофе, тостов и грилей, а еще от джакузи, где мы любили балдеть с ней на пару. Впрочем, она прекрасно видела, что мне хорошо с ней не только в этой квартире. И, действительно, я по-настоящему кайфовал, правда, не совсем так, как она думала, и вовсе не от того, от чего ей бы хотелось. Но ведь кайфовал…

Женька… не подвело меня первое впечатление – разительно отличалась она от всех девах, когда-либо разводивших меня на секс. Была в ней какая-то неуловимая инаковость, нечто совершенно для меня непостижимое и запредельное, до дрожи и желания рассмотреть почти вплотную каждую ее невинно детскую складочку на теле, нежном и гладком, имевшем вроде бы женские формы, но относившемся все-таки к какой-то иной форме жизни, нежели я и другие люди.

Потому-то меня нисколько не удивляло количество ее приятелей, она их своей физиологической тайной к себе притягивала, на которую и я попался. Кстати, почти со всеми ее друзьями я отлично поладил – у меня ж самого не то что друзей, просто знакомых по жизни на порядок меньше. А тут и водники, и горники, и пешеходники, и даже альпинисты – полный комплект. Женька в команде каякеров обреталась, но дружила с очень многими ребятами из федерации спортивного туризма, где и разряды учреждались, и на соревнования посылали самых лучших, и спонсоров для команд находили.