Надежда Волгина - Мышь № 313

Зои переместилась со спинки кушетки на мое плечо. На пару и в тишине мы любовались с ней морем, которое было всегда одинаково спокойным. Но войти в него у меня не получалось, как и покинуть берег.

— Ты ведь не нашла выхода? — спросила я, чтобы хоть что-то спросить, чтоб нарушить тишину.

Зои мотнула головой. Теперь я точно знала, что цирсия понимает каждое мое слово, только ответить не может. Не понимаю, как она это сделала тогда, когда пыталась развеять иллюзию расправы над мамой, что показал мне отец Лайра, но больше Зои не делала так. Наверное, тогда она потратила слишком много сил, совершила невозможное.

— Как думаешь, мы застряли тут навсегда?

Зои затрясла головой, блестя глазками-бусинками сильнее обычного, и даже больно клюнула меня в плечо, словно наказывая за глупые мысли. И именно в этот момент случилось странное, заставившее замереть меня и перестать дышать на мгновение. Я отчетливо услышала голос Лайра, произнесший: «Вернись, маленькая глупая фея!» Столько в нем было боли, замешанной на злости. Но как же он ласкал мой слух! А потом я ощутила его прикосновения. Лайр обнял меня и крепко прижал к своей груди, обдавая жаром своего тела. Это было так… словно происходило наяву, только самого демона я не видела, как и не могла прикоснуться к нему. Но чувствовала его и слышала очень отчетливо.

— Лайр! — закричала я, вскакивая с кушетки и выбегая на берег. — Я тут!..

Но голос его пропал уже, и горячих рук я больше не ощущала на своем теле. Зато слезы заструились из моих глаз так щедро, что на какое-то время я ослепла, пока не выплакалась вволю. Но и это были исцеляющие слезы, которые несли облегчение. Теперь я верила, что он обязательно вытащит меня отсюда!

А вечером, когда солнце опустилось за море, оставляя долгий розовый след после себя, и я ложилась в обычно одинокую и холодную постель, произошло новое чудо. Тело Лайра прижалось к моему со спины, руки его заключили меня в горячее кольцо, а жаркие губы прошептали на ухо:

— Спи спокойно, любимая. Я рядом и всегда буду… — тут голос его сорвался, но лишь на мгновение. — Не знаю, кому молиться. Демоны не признают всевышней власти над собой и не молятся. Но если есть что-то, что управляет нашими жизнями, то я молю ЭТО вернуть тебя к жизни. А если нет, то пусть мы встретимся после смерти. Да и не будет мне здесь жизни без тебя.

Я знала, что если обернусь, то вновь не увижу ничего кроме пустоты. А потому даже не шевельнулась, наслаждаясь ставшим вдруг родным теплом. На губах моих играла счастливая улыбка, а сердце плавилось от любви к демону. Впервые здесь я засыпала с легкостью на душе и верой во что-то очень хорошее.

Кора оторвалась от созерцания моря и повернулась в Тризару, который был занят тем, что читал свежую прессу, развалившись на шезлонге и потягивал коктейль, рецепт которого они на днях изобрели совместно с Зауром. Мнение ведьмы — что получилась какая-то кислая гадость. Джинн же был от коктейля в восторге, утверждая, что тот не только позволяет расслабиться, но еще и отлично тонизирует.

Ведьма прищурилась, разглядывая того, с кем постоянно вступала в словесные перепалки, кто бесил ее чаще остальных и со страшной силой, и с кем они вот уже три недели вынуждены были жить под одной крышей. Этому джинну все ни по чем. Годами ли сидеть в своей ледяной пещере или плавиться под палящими лучами солнца у моря. Вот уж поистине выносливости этих существ может позавидовать любое другое. Сама она не любила море, как и любые другие водоемы хоть чуть-чуть больше городского озера, куда периодически наведывалась летом, да и то, больше отдавая дань традиции, чем испытывая тягу освежиться в его водах. Просто, на это озеро ходили все, а она старалась не выделяться из всех.

— Не смотри на меня так, буквы пляшут перед глазами, — раздался насмешливый голос Тризара, а потом и лицо его показалось из-за газеты.

Кора решила не обращать внимания на очередную подколку, да и мысли ее были заняты другим. Она думала о Лайре, который практически не отходил от феи. Как преданный пес просиживал у нее в ногах дни и ночи напролет. И никого к ней не подпускал без необходимости на то. Исхудал так, что одни горящие глаза и остались на лице. Еще бы был результат от всех его бдений.

Ведьма не сдержала тяжкого вздоха, когда приблизилась к Тризару и опустилась в соседний шезлонг. Несмотря на раздражение, ей было искренне жаль демона. Все же она его любила по-своему, как и ценила все то, что тот для нее сделал и продолжал делать. Он был одним из самых верных ее друзей, а в глубине души она и вовсе считала его семьей, которой у нее никогда не было. И подобная привязанность к кому-то ее настораживала.